— Никакой схватки не будет. Каролинус...
— Я все улажу, — ответил маг. — Роберт де Клиффорд, посмотри на меня!
Камберленд демонстративно отвернулся.
— Роберт де Клиффорд, — размеренно произнес маг, — ты сейчас посмотришь мне прямо в глаза, даже если ты и не хочешь того.
В голосе Каролинуса прозвучала такая уверенность, такая сила убеждения, что в зале наступила глубокая тишина. Все взгляды обратились на мага. Казалось, чья-то огромная невидимая рука, не прикасаясь ни к кому в отдельности, притягивала всех разом к сидевшему в кресле магу, стараясь подавить само желание выскользнуть из ее растопыренных пальцев. Камберленд, немой и неподвижный, уставился в глаза Каролинусу.
— Магия служит делу защиты, а не агрессии, — тихо скачал Каролинус, — но за пределами этой науки лежит другая наука, которую постигли лишь избранные. Высшая магия позволяет использовать силу для установления справедливости во спасение попавших в беду или затруднительное положение.
Каролинус поднял глаза на графа и продолжил:
— Роберт де Клиффорд Плантагенет, я не угрожаю тебе, а только советую: отвечай правду. А теперь скажи, ты сам организовал нападение на свои земли?
— Да, — хрипло ответил граф.
— Ты обещал вознаградить участников нападения?
— Да.
— Тогда заплати сейчас сэру Брайену.
— У меня нет с собой сорока фунтов.
— А ты помнишь, где у тебя лежат деньги?
— Да.
— Вспомни об одном из таких мест.
Каролинус вперил взгляд в графа, внезапно исчез и через мгновение появился снова.
Камберленд повалился в кресло. Ему на колени упала сумка.
— Брайен, — обратился к рыцарю Каролинус, — твои деньги лежат в этой сумке. Милорд граф отдаст их тебе.
Брайен подошел к Камберленду. Граф, ни слова не говоря, отдал ему сумку. Послышался звон монет. Лицо Брайена осветилось улыбкой Каролинуc перевел взгляд на лежавшего на полу сэра Саймона.
— Саймон, — вполголоса проговорил маг, — ты уже давно пришел в чувство. Хватит разлеживаться. Подымайся, подбери мертвых и убирайся из замка вместе со своими солдатами. Камберленд, прикажи ему.
— Исполняй! — рявкнул граф.
Сэр Саймон поднялся и, не ответив на доброжелательную улыбку Брайена, поплелся к выходу. За ним потянулись солдаты.
Каролинус продолжал раздавать команды:
— Милорд граф, возвращайся к себе во дворец!
Камберленд исчез.
Каролинус перевел взгляд на де Бисби.
— Милорд епископ, — учтиво проговорил маг, — мы все в неоплатном долгу перед тобой, особенно я. К сожалению, мне пора быть в другом месте. Могу я тебя отправить домой с помощью магии?
— Мне кажется, теперь надо помочь тебе, Каролинус. Ты выглядишь утомленным. Я с удовольствием...
— Благодарю тебя. Обо мне позаботятся, а ты окажешь мне большую услугу, если разрешишь отправить тебя домой.
— Тогда отправляй.
Епископ исчез.
Каролинус откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Лицо его сморщилось. Казалось, он постарел на несколько лет.
К магу поспешила Энджи.
— Я сама позабочусь о нем, — остановил ее голос Кинетете.
— Каролинусу надо немедленно лечь в постель, — возразила Анджела. — Он очень устал.
— Он действительно очень устал, — сказала Кинетете, — но никто из вас не знает, как восстановить его силы. Я забираю мага с собой. Бог даст, вы еще увидите Каролинуса.
Кинетете и Каролинус исчезли.
Анджела, Джим, Брайен и Дэффид переглянулись.
— Бог даст! — сказал Брайен.
Глава 39
— Праздничный обед скоро будет готов, — оповестила мужа Энджи, войдя в спальню. Она опустилась в кресло и деловито продолжила:
— Брайен с Герондой отправились на верховую прогулку, а Дэффид в лесу испытывает новые стрелы. Как только они вернутся, сядем за стол. Слуги и стражники ждут не дождутся, когда начнут пировать вместе с хозяевами.
— Гм... — промычал Джим, не отрывая глаз от лежавшего перед ним на столе листа бумаги. Он, конечно, помнил о предстоящем банкете — как не отпраздновать освобождение Роберта и Каролинуса, а заодно и победу над Камберлендом! Однако мысли его в настоящее время были заняты более важным делом, чем подготовка к пиршеству.
— Ты слышишь меня? — повысила голос Энджи. — Ты чем занимаешься?
— Рисую круги, — ответил Джим. — Хочу представить себе, что находится за пределами Всего сущего. Круги помогают настроиться.
— Зачем тебе это? — удивилась Анджела.
— Если ты не забыла, Каролинус сказал, что за пределами обычной магии лежит Высшая магия, позволяющая использовать силу во спасение попавших в беду или затруднительное положение.
— Ты опять собрался кого-то спасать?
— Нас самих. На моем счету дважды оказывалось достаточное количество энергии, чтобы, воспользовавшись ею, вернуться в двадцатый век, и оба раза мы упускали свой шанс. Теперь жди, когда она снова накопится. А вот если я освою Высшую магию... Только не смотри на меня осуждающе. Естественно, мы не оставим Роберта, не позаботившись о его будущем. А вот нам самим оставаться здесь ни к чему. Слуги нас давно раскусили и едва терпят. Мы чужие для них.
Энджи всплеснула руками.
— Ты до сих пор не избавился от той чепухи, которую вбил себе в голову.
— Это не чепуха. Нам с тобой не обойтись без друзей. А если нас раскусили слуги, то скоро нас раскусят и наши друзья, и тогда они отвернутся от нас.
— У тебя больное воображение, Джим, — возразила Анджела. — Если ты веришь во весь этот вздор, поговори со слугами, порасспроси их.
— Я же тебе говорил, что они...
Закончить фразы Джим не успел. С крыши раздался истошный крик:
— Тревога! Тревога! По западной дороге к замку приближается вооруженный отряд: пять рыцарей и около полусотни солдат, все на конях... — Крик дозорного потонул в звуках гонга.
— Роберт! — воскликнула Энджи, вскочив на ноги. — Он перепугается до смерти!
Анджела стремглав выбежала из комнаты. Чертыхнувшись, Джим последовал за женой в детскую.
Поднятый шум Роберта не испугал. Когда Джим подошел к Анджеле, успевшей отобрать ребенка у няни, Роберт заулыбался, вынул изо рта кулачок и издал радостный крик.
— Энджи, Роберт и не думает плакать, — сказал Джим. — Отдай его няне. Нам лучше подняться на крышу и узнать, что случилось.
На крыше — круглой каменной площадке, окруженной зубчатой стеной, — никого не было. Джим и Анджела направились к ограждению.
— Милорд! Милорд! — остановил их раздавшийся сзади голос.
Голос принадлежал Айвесу Мортейну, начальнику стражи, худощавому черноволосому человеку, сменившему на этой должности Теолафа, произведенного Джимом в оруженосцы. Хотя Айвес Мортейн и был намного моложе своего предшественника, он успел поднатореть в ратном труде и вполне справлялся со своими нелегкими обязанностями, держа в страхе и строгости солдат Маленконтри. Сейчас он держал за волосы стражника, еще совсем юношу с голубыми глазами и копной рыжих волос, которого выволакивал на площадку из лаза на лестницу.
— Милорд! Милорд! — снова подал голос начальник стражи. — Это моя вина. За этим недоумком нужен глаз да глаз, а я на минуту спустился вниз. Он оставил свой пост и побежал к вам в комнату, чтобы доложить о приближающемся отряде.
Айвес Мортейн подтащил стражника к проему между зубцами и задрал ему голову, дернув за волосы.
— А ну скажи, идиот, кого ты там видишь, — произнес Айвес зловещим голосом.
— Шестерых... — пропищал стражник.
— Посмотри хорошенько, — перебил Айвес Мортейн, снова дернув его за волосы. Стражник икнул и залепетал:
— Четверых рыцарей. Двое других, судя по перевязям, оруженосцы.
— А остальные?
— Солдаты и лучники. Двадцать солдат с мечами и копьями и десять лучников.
Айвес еще раз дернул страдальца за шевелюру.
— В отряде больше нет вооруженных людей! — завопил стражник.