========== Часть 1 ==========
— Зачем им нужна была тысяча мальчиков? Почему именно мальчиков?
Королеве было не по себе на аудиенции короля и его совета и северных воинственных гостей. Круглый выступающий живот выдавал её особое деликатное положение. Не считая служанок, подносивших еду и питье, она была единственной женщиной на этом собрании. Ей с детства внушили, что там, где мужчины обсуждают важные дела, женщинам положено молчать, и подавать голос только тогда, когда к ним обращаются. Может, отец хотел от неё совершенно другого, когда требовал от неё присутствия на всех решающих советах, на которых Катия откровенно скучала? Она жалела, что не вникала в то, что происходило, а предпочитала игры и шалости, которые, чем она становилась старше, тем более раздражали отца. Но как не похоже было все происходящее на строгие, полные достоинства приемы отца, когда он, гордо восседая на королевском троне, решал важные государственные дела. Он делал это сам! Не опираясь на чье-то мнение. Тем более на мнение каких-то мужланов.
«И вообще! Это не королевское собрание!» — Катия держала лицо, но в душе негодовала. — «Это сборище бандитов в притоне! Хотя чему удивляться, зная, откуда явился узурпатор!».
Сэр Персиваль уплетал мясо в то время, когда его король произносил речь. Конечно же, это могло считаться верхом неуважения, но никому не было дела. Даже сэру Бедиверу, который был старшим в этой несуразной компании, а соответственно, более умудренным. Тот, кто должен был служить залогом порядка, сам же вел себя не совсем достойно, усевшись на край стола. Да и сам Артур вел себя вовсе не с достоинством короля. Он не сидел на месте, жестикулировал, выходил навстречу этим жутковатым викингам, как будто после этой встречи они стали его закадычными друзьями. Половина стола была свободна, потому стоило ожидать, что новых союзников пригласят разделить пищу. Какая беспечность! О таких друзьях отец говорил, что следует держать их близко, на расстоянии острия меча. Но никак не брататься! Раскрывая руки для объятий, в рукаве они могут прятать нож. Правда, кому было дело до мудрости исчезнувшего короля. Если бы Катия услышала хоть одно дурное слово против короля Вортигерна, она бы выступила на его защиту. Однако Артур не спешил поносить предшественника. Он его даже не упоминал. Только по его словам получалось так, что все, что делал и решал Вортигерн, было неправильным.
Даже не так! Эти пришлые желали, чтобы даже память о прошлом короле исчезла, как исчез он сам. Пришлые были живучие как сорняк или как упорный плющ, лезущий вверх несмотря ни на какие преграды и разрушающий стены крепкого замка. И как с ними бороться, если опыта маловато, а руки и голос слабы? И все же, её услышали…
— Миледи, вам нехорошо? — полушепотом спросил сэр Уильям. Из всего собрания он вел себя наиболее спокойно и благородно, больше слушал, чем говорил.
Катия неопределенно кивнула — и в этом жесте не было ни лжи, ни правды. Ребенок усиленно пинался, как будто раньше срока собирался вырваться наружу.
Артур замолчал, а неловкую паузу вдруг заполнил громогласный голос гостя.
— Может, ваши женщины сразу по трое рожают, госпожа? — заявил седобородый северный гость. — У вас товар — у нас есть куда его пристроить. И ваша казна полна, и мы не в убытке.
— Так больше не будет! — снова вступил в переговоры Артур.
Почувствовав, что кто-то помогает ей подняться, придерживая за локти, Катия позволила ему это сделать и обернулась. Это был сэр Уильям. Ей бы хотелось сказать «верный сэр Уильям», но, как и все в этом зале, он был сторонником Артура, а услужливость к Катии была лишь знаком вежливости.
Сэр Уильям фактически из рук в руки передал свою королеву одной из её фрейлин — Кей, которую вряд ли можно было величать титулом леди. Как оказалось, Катия ошиблась, считая себя единственной женщиной на совете. Эта наглая особа Кей стояла где-то за спинами — наблюдала, слушала. Огромная честь для женщины с весьма сомнительной репутацией оказаться в свите королевы. Чего хотел добиться этим Артур? Унизить дочь врага? Показать, что её место теперь — среди женщин публичного дома?
Катиа проговорила слова извинения, спрашивая разрешения удалиться. Кажется, никто не собирался её останавливать. Почти насильно, почти добровольно Кей выводила свою хозяйку из зала. Меньше всего Катия желала бы принять помощь от этой женщины. Только чтобы сохранить хоть какие-то остатки былой грации, её локоть был просто необходим.
— Осторожней, госпожа, — предупредила о ступеньке неугодная служанка. — Вы сегодня такая бледная. Всё время молчите. Не заболели?
— Больше чем полгода уже больна. Заражена сорным семенем, — лениво огрызнулась Катия. Это было уже почти развлечением: указывать место и надеяться вызвать раздражение у новых служанок. Если бы они начали дерзить в ответ, тогда она прогнала бы их с легким сердцем и никакими приказами или уговорами не позволила бы больше приблизиться к себе. С юной, вечно перепуганной, почти безответной Гарет игра была довольно скучной, а вот с Кей напоминала поединок. Не стоило расслабляться и опускать щиты, ведь враг не упустит возможности этим воспользоваться.
— Вы хотели знать, зачем Вортигерну нужно было каждый год избавляться от тысяч и тысяч мальчиков? — негромко произнесла Кей. — Ему важно было, чтобы исчез один. А он выжил. Тот самый сорняк…
Катия вскрикнула, но не от возмущения, а от волны боли, прокатившейся от поясницы до низа живота и ставшей нестерпимой.
— Что ты ей сказала? — грозно накинулась на обидчицу королевы Элейн — одна из её первых фрейлин, бывшая при Катии, когда она еще была принцессой.
— Я все еще здесь! — осадила Катия верную подругу, забывшую об уважении в своем желании защитить.
Хотя есть ли в их время понятие «верность»? Утром Катия наблюдала, как Элейн перемигивалась с еще одним приспешником Артура — сэром Тристаном. А в душе её хозяйки занозой саднила боль от предательства Мэгги.
Для Катии Мэгги была более чем наставницей и подругой. К тому же принцесса оказалась достаточно наблюдательной, чтобы заметить, что отец ценил эту женщину более чем умную и ловкую служанку. Он оказался обманут её добротой, пониманием и мнимой преданностью. Также как и Катия, которая совсем не возражала, чтобы однажды Мэгги стала для отца больше, чем любовницей. А Мэгги все эти годы, улыбаясь и протягивая правую руку, в левой за спиной держала нож. Ждала удобного момента… Планировала заговор… Однажды она пропала, и именно так отец объяснил её исчезновение. Он не хотел вдаваться в подробности, что там произошло, и как дальше сложилась судьба Мэгги. Катия же не стала бередить его рану, сделав вид, что готова легко забыть предательницу, выбросить из головы и из сердца. Она помнила, как становился печален отец, когда она еще ребенком расспрашивала его, куда делись мама и Гвидр…
Боль, которая было начала отступать, накатила снова. Казалось, что внутри её тела катился вниз огромный камень, а острая пика пробивала позвоночник. Катия едва не взвыла и посчитала не зазорным чуть ли не навалиться на Кей, чтобы не сползти на пол. Та выдержала, к тому же ей пришла на помощь Олвейн, еще одна из её подруг по прошлой жизни.
— Все хорошо, — успокаивала Кей.
Если бы она или кто-то другой из свиты добавили: «Через это проходят все женщины», то Катия точно бы взвыла и зарычала как разъяренный зверь.
========== Часть 2 ==========
Всего только одну ночь Катия и Артур делили ложе.
«Через это проходят все женщины. Никто пока не умер», — напутствовала и подбадривала Катию накануне важного события завершающего брачную церемонию одна из ее подруг Олвейн.
— Если не зажиматься, то может даже быть приятно, — советовала Элейн, и, смутившись, осекшись, добавила, — мне так говорили.
Самое забавное, Артур не собирался требовать от жены близости. Что стоило поддаться на его уловку и изобразить, что все было, когда на самом деле ничего не было? Наверно, Катии просто претило пойти на сделку с врагом. Еще голос отца — верный признак сумасшествия — после пережитых тревог говорил в её голове. Еще страх какой-то непонятной ей ловушки… Еще… Неважно, чем она руководствовалась, заставив Артура завершить брачный договор. Он не стал отказываться.