Я толкнула тяжелую дверь маленького двухэтажного домика. В лицо пахнул хорошо знакомый запах дерева, масляных красок, растворителя и кофе. Ароматный напиток Нейт поглощал литрами, особенно во время прилива творческого вдохновения.
На торчащем из стены крюке висела холщовая сумка. Нейтон дома! Как настоящий художник, мой муж никогда не выходил на улицу без пачки листов и карандаша. Я скинула сапоги и прокралась на кухню. Пусто, зато на столе — немытая джезва. Значит, уже просыпался. Заглянув в мастерскую, я тоже никого не нашла. Пришлось подниматься наверх. Предпоследняя ступенька скрипела, поэтому я перешагнула через нее. Пусть будет сюрприз!
Уже на подходе к спальне я услышала голоса. Интонация их мне совсем не понравилась. На всякий случай я подождала под дверью, но сомнений не оставалось — голос мужа я ни за что не перепутаю. Я вошла в комнату, уже представляя, что увижу.
На нашей супружеской кровати, не замечая ничего вокруг, вдохновенно занимались любовью Нейт и Марика, старшая дочь живущего по соседству торговца пряностями. Меня они не заметили. Я еще немного постояла, запоминая эту картину — пригодится, если когда-нибудь я решу, что погорячилась — и кашлянула в кулак. Муж вскочил, а его новая подруга, наоборот, отползла к стене и попыталась спрятаться за клочком одеяла. Проблема оказалась в том, что с другой стороны в это же одеяло пытался завернуться Нейт, так что несколько секунд я наблюдала перерождение народной забавы «перетягивание каната».
— Милая, это не то…
— Не то, о чем я подумала? Кажется, я все поняла правильно. Марика, вон отсюда.
Девушка, не веря, что так легко отделалась, кинулась к раскиданным по полу вещам. Я зло усмехнулась. Не так быстро!
— Разве я сказала, что ты можешь что-то забрать из моего дома? Убирайся, в чем есть!
— Юми, ты не можешь выгнать ее без одежды, — вступился за любовницу мой муж. — И это не только твой дом, но еще и мой!
— Твой? — я ласково улыбнулась. Все, кто меня знал, в такие моменты старались забиться в самый дальний угол. Нейтон знал меня намного лучше. Ему, пожалуй, единственному было известно, что живого я не обижу, поэтому он совершенно не испугался. Я в последний раз разрешила себе полюбоваться мужем. Художник был красив — черные, как смоль, вьющиеся волосы, темные, манящие глаза, тонкая полоска усиков над чувственными губами. Фигурой Нейта природа тоже не обделила. Многие велись на этот красивый фантик. Несколько лет назад повелась и я. — Напомнить тебе, кто из нас двоих работает и приносит в семью деньги? Так и быть, можешь отдать простыню. Все равно на ней я больше спать не буду.
Когда Марика убежала, Нейтон снова попытался за нее заступиться.
— Зачем ты так?
— Она знала, на что шла, когда прыгала в постель к мужу некроманта, — я прошла к шкафу и быстро оценила его содержимое. Собранные на несколько дней пребывания в деревне вещи мне так и не пригодились, но теперь я решила добавить к ним еще один чистый комплект на смену. С улицы тем временем донеслись громкие крики и свист — Марика все-таки не смогла незаметно прокрасться к своему дому. Да и как бы ей удалось пересечь улицу в одной простыне и не привлечь к себе внимания? Завтра слава о ней и о Нейтоне, наставившем рога жене-некроманту, разнесется по всему городу. К демонам, меня здесь завтра уже не будет!
— В этом все и дело! — воскликнул у меня за спиной муж. — В том, что ты — некромант! Я женился на потрясающе красивой женщине, а получил пугало могильное, которое к тому же дома почти не появляется!
— И ты решил: пусть это пугало обеспечивает мне хорошую жизнь, а с кем переспать, я и на стороне найду, — я развернулась и стянула с руки кольцо. — Вернусь через неделю, может чуть раньше. Ты за это время должен договориться с жрецами о разводе и увезти свои вещи. Куда и как — меня не интересует. Дом я выставляю на продажу. Если по возвращении я увижу в спальне постороннюю женщину, я ее убью.
— Юми…
— Юмира! У тебя есть неделя. Все, что не успеешь забрать, продам вместе с домом.
Я доложила выбранную одежду в дорожную сумку, прицепила к седлу арбалет и отвязала от крыльца Ночку. Как чувствовала — распрягать не стала. Уезжала я, не оглядываясь. Мне было горько. Я всегда возвращалась в Зельск, зная, что Нейтон меня ждет, что он обнимет и шепнет на ухо пару ласковых слов, что, придя домой, я на время перестану быть некромантом и смогу хоть немного побыть просто любимой женой. Теперь возвращаться мне было некуда.