Но что потом? Войти в поместье несложно, убить Венима ему наверняка тоже по силам, но вот сумеет ли он после этого выйти?
Ладно, отмахнулся от тревог Джон. На такой случай у него есть Лента.
Добравшись до покоев архимагистра, он для порядка попытался решить вопрос миром и предложил не кочевряжиться и признать его Наставником, раз уж весь прочий Совет согласен. На это Веним сообщил Джону, что тот невежественный глупец и н’вах и что он, Болвин, скорее назовет Наставником обезьяну.
- Вообще-то обезьяна тоже н’вах, - заметил Джон и тут же получил приглашение на дуэль до смерти. Поединок должен был состояться на Арене аж в городе Вивеке - видимо, для пущей наглядности и поучительности, - и явиться туда Джону было предписано в течение двух часов или же род Веним начнет охотиться за ним, как за бешеным гуаром.
- Хорошо, - сказал Довакин и переместился к метке у мостика, чтобы не тратить время на беготню по лестницам поместья.
Выбравшись из тыквы, он пошел в Гильдию Магов и оттуда отправился в отделение в Вивеке, где всех допек вопросами о местонахождении Арены.
- Да мы таким не больно-то интересуемся, - кривились маги, но потом Джона спас аж сам глава Гильдии Требониус, дав подробные указания.
Стараясь не слишком попадаться на глаза ординаторам, он добрался до Арены и сел на скамью над ямой поджидать обещанную дуэль. Он уже думал, что Болвин не явится, когда тот вышел из ворот на песок - весь нарядный, в эбонитовых доспехах. Видимо, на облачение в эту красоту архимагистр и потратил столько времени.
- Иди сюда, бретон! - боевито зарычал данмер.
- Один момент, - кивнул Джон и слез со скамьи. Пробравшись вниз по переходам, он вышел на арену и увидел, что эльф поджидает его, взяв наперевес здоровенную даэдрическую катану. Где же ты, моя Песнь, подумал Джон и извлек из ножен простой эбонитовый меч.
Как и следовало ожидать, Болвин был хорош. Даже тяжесть доспехов и оружия умотала его далеко не сразу, что позволяло предположить, что кое-кто успел перед дракой обпиться всякими полезными зельями. Джон все плясал и уворачивался от жуткого клинка, понимая, что ему, бездоспешному, без золотых рожек, хватит и одного удара, чтобы отправиться прямиком на тот свет.
Темп боя не позволял ему использовать даже варговскую способность смешать все в голове противника и заставить запутаться, как он сделал с Саласом Валором. Оставалось просто драться - честно, по-старинке, выжидая, когда враг совершит ошибку, и изматывая противника, все лучше ощущавшего вес эбонитовых доспехов. Жаль, нельзя их забрать, жадно подумал Джон. Что ж, хватит и катаны. Она тоже неплоха.
Но наконец Болвин начал уставать и, как следствие, злиться - ведь зелья зельями, а на противнике все еще ни царапины. Джон в очередной раз пустил меч Венима наотлет, и кончик слишком длинного клинка взрыл песок, увязнув и потеряв разгон. Болвин пролетел вперед, следуя за собственным неудавшимся ударом, и оказался перед Джоном, словно преподнесенный на блюдечке. Все, хватит возиться. Джон уже тоже начинал уставать.
Эбонитовый клинок взлетел и косо врубился данмеру в бритый затылок, над которым топорщился гребень из жестких волос. Полный доспех - и не носит шлем… зря, подумал Джон, глядя, как судорожно подергиваются на песке ноги в кольчужных штанах. Кровь из обширной раны на затылке стремительно растекалась большой лужей, которую не успевал впитывать песок, и Джон подхватил трофейную катану, пока ее не запачкало.
Он как раз поднимал ножны, брошенные Болвином далеко в сторону, когда ноги эльфа дернулись в последний раз и затихли. Ну вот, еще одна жертва на его Тропе, вздохнул Джон, убрал катану в ножны и двинулся к выходу.
За воротами, в пустынном переходе его нагнала некая девица и тонким голоском защебетала, как ей понравился бой. Джон на мгновение призадумался, как она могла наблюдать дуэль и нагнать его в этом коридоре. Он видел стены арены и понимал, что человек не может так легко спрыгнуть из зрительских рядов вниз. И голос, этот тонкий голосок, он где-то слышал его раньше…
Он обернулся - и увидел перед собой Фьюру. Вампир-лорд, охотница, отправленная Харконом по его душу.
Видимо, по его лицу она поняла, что он встревожился, поскольку рванулась к нему, в одно мгновение преодолевая те несколько шагов, что их разделяли. Джон тут же обратился к заклинанию возврата, но оно почему-то не сработало, а Фьюра уже сгребла его в объятия, по силе равные медвежьим, и его кости начали жалобно трещать.
Лента, подумал он, - и Лента не подвела. Он окунулся в хаотический омут, где, казалось, плавали целые миры, и потянулся к первому попавшемуся окну - каморке Варвура в поместье Веним. Тропа распахнулась, пала ему под ноги, и объятия разжались.
- Ч-что?.. - отступила вампирша, оглядываясь по сторонам.
Джон не поверил собственным глазам, увидев вокруг чудовищное море мертвецов. Список его жертв насчитывал сотни, но тут были тысячи… Чьи они - Фьюры?
Он перевел взгляд на противницу, которая очутилась вместе с ним на Тропе, недоумевая, как такое вообще возможно, а потом понял, что это сейчас неважно. Куда важнее другое: Харкон уже знает, что Джон - Драконорожденный, и Харкон сейчас обезврежен, выброшен из реальности, а значит, и от его посланницы скрывать свой дар незачем.
- Фус Ро Да! - крикнул он, смахивая ее с извилистой Тропы прямо в орду мертвецов. Ту’ум тряхнул призрачное пространство, по воздуху поползли еле заметные, тонкие, как волосок, трещины, и Джон стал поспешно пробиваться вперед, торопясь к каморке. Появившись здесь, вампирша нарушила уже выстроенный путь, и теперь ему придется пройти его заново - только на этот раз среди куда как большего количества жертв.
На ее крик за спиной он даже не обернулся.
Когда он добрался до разрыва, открытого среди каморки, то вывалился на пол, задыхаясь и почти без сил. А ведь в любой момент сюда может кто-то войти…
Заклинание возврата все еще не действовало, Вмешательство Альмсиви тоже. Может, Фьюра каким-то образом перекрыла ему всю магию? Джон скрипнул зубами и понял, что ему придется вернуться на Тропу. Оставаться здесь было слишком опасно.
Он снова обратился к Ленте и увидел плавающие в хаосе окошки. Купол, подвал Ползуна, Бал Ур, похоронный интерьер - наверное, храм Вивека… Дороги в Морнхолд больше не было.
Мгновенно перенесясь в купол, он бухнулся на кровать, пытаясь осознать, что все уже позади. Фьюра разрушила лишь один путь, остальные, кажется, были в сохранности. Вот только Морнхолд…
Не то чтобы Джон собирался хоть когда-нибудь туда возвращаться. Там Руки Альмалексии, там Хелсет, а что хуже всего - там жарко. Но исчезновение проложенного пути тревожило, и он постарался вспомнить, видел ли он дорогу в Капеллу, когда пытался сбежать от Фьюры.
Кажется, нет. Не видел.
Возможно, путь исчез тогда, когда он проложил новый, идя за Варвуром. Значит, всего пять дорог, пять Троп, которые кольцо способно запомнить и поддерживать.
Джон оглядел свои драгоценные сундуки, которые сохранялись в куполе, и понял, что больше ему нельзя так рисковать. Потеря дороги в Заводной Город, защищенный от такого рода вторжений, стала бы настоящей бедой.
Почему-то у него сильно болела левая рука. Он непонимающе посмотрел на нее и понял, что все еще судорожно сжимает в пальцах катану в ножнах. Еле-еле, далеко не сразу ему удалось отпустить трофей, про который он даже не помнил на протяжении всего этого страшного пути.
Но что же теперь случится с Фьюрой, вдруг задумался он, вспоминая, как сам падал во сне в пустую безлунную пропасть.
*
Он выбрался из купола в подвал скампа - единственное безопасное место среди всех прочих, - и снова попробовал сотворить заклинание возврата. Когда вокруг него чудесно возникла гигантская тыква с мостками, он чуть не рассмеялся от облегчения и тут же двинулся к поместью Сарети, где, как оказалось, его уже ждал Совет.