- Мы называем тебя Наставником дома Редоран, - торжественно провозгласил Атин и протянул ему кольцо. - Прими этот знак и носи его с честью. По нему другие будут узнавать тебя как нашего лучшего избранного воина.
- Он и есть наш лучший воин, - проворчал Раморан. - Победил Венима.
- Мы все видели сами, - радовалась Брара.
- Так вы там были, - понял Джон. Во время сражения ему было некогда рассматривать трибуны.
- Конечно, - степенно сказал Атин. - Это было слишком важно, чтобы мы не уделили этому внимания. Мы надеемся на тебя, Нереварин. Тебе предстоит вести нас в войне против Дагот Ура и его полчищ.
Джон серьезно кивнул и промолвил, что в свою очередь надеется, что и другие два Дома сумеют проявить такое же похвальное здравомыслие. В ответ редоранцы посмеялись, а потом посоветовали не принимать слишком близко к сердцу все те глупости, которые обрушат на него Хлаалу и Телванни.
- У меня есть для вас кое-что еще, Джулиан, - произнес Атин и передал ему запечатанный пакет. - Не знаю, что в нем, но его прислали из высочайших кругов Храма.
- Выглядит важным, - Джон повертел пакет в руках. - Благодарю.
Он покинул поместье и вернулся домой, мечтая лишь о том, чтобы поесть и выспаться. Но пакет и в самом деле выглядел важным, и он вскрыл его, чтобы поскорее с этим разобраться.
Если меня хотят отравить этими бумажками, думал он, у меня ведь есть чудо-браслет…
Пакет содержал в себе письмо - и даже не отравленное. В нем архиканоник Сариони, высший священник Вивека, многословно заявлял, что притязания самозванца возмутительны, неправдоподобны и противоречат доктрине Храма.
Тем хуже для доктрины, хмыкнул Джон. Она уже осиротела на двух богов.
Впрочем, дальше письмо обретало более нейтральный тон и сообщало, что в данной ситуации затронуты интересы множества людей и фракций, в частности и интересы Его Бессмертного Величества Вивека, а посему притязания лже-Воплощения все же заслуживают рассмотрения. Сариони предлагал Джону явиться на личную встречу, когда тот будет провозглашен Нереварином четырех племен и Наставником трех Домов.
Ну, почему бы и нет, подумал Довакин. Храм и так слишком долго пытался хранить безучастный вид. Конечно, им интересно, что за чудо у них тут завелось и что ни день мутит воду.
Но сперва ему придется убедить Хлаалу и Телванни, что без него им никак не обойтись. И несмотря на все уже пережитые сложности и осиленные вершины, эта задача вовсе не казалась простой.
========== Глава 39. Пугающий мир поэзии ==========
Джон вернулся в Балмору, припоминая, что у дома Хлаалу там есть представительство. Об этом писал в своих бумажках Косадес, да и сам Джон не раз бегал мимо солидного особняка на площади, когда мотался в лавки то к Мили, то к Налькарии.
Нилено Дорвайн, седовласая и важная, ознакомила его со списком советников и намекающе поморгала, сказав, что у нее имеются кое-какие дополнительные сведения, которые могут быть полезны. Джон намек понял и вручил ей кошелек с сотней дрейков.
- Поговорите с Крассиусом Курио, - довольно сообщила Нилено, ловко утягивая кошелек под стол. - Его особняк находится на плазе Хлаалу в Вивеке. Из всех советников, пожалуй, только он вас выслушает.
- Какой он? - спросил Джон, чтобы потом лишний раз не удивляться.
- Он… - она замялась. - Он иногда может быть очень странным. Но его… слабость может быть вам на руку.
- Он сумасшедший? - напрямую спросил он, наплевав на декорум.
Нилено расхохоталась.
- Нет, - сказала она. - Он вполне нормален.
И что бы все это значило, подозрительно задумался Джон.
Он забежал в Гильдию Магов и там узнал, что Киралинд собирается в Морнхолд, а оттуда - в Сиродил. Попросив ее подождать, он быстренько метнулся в купол и вернулся в Гильдию, таща мешок с сапогами Ослепляющей Скорости.
- Передай это в музей артефактов, - попросил он. - Тораса будет счастлива.
Сам-то он в Морнхолд уже не попадет. Джон с сожалением подумал о том, сколько фигурок и свистулек он так и не успел купить, но что поделаешь.
Переместившись в Вивек, он на всякий случай разжился парой свитков Божественного Вмешательства и, сторонясь ординаторов, пошел искать плазу Хлаалу. Стражи Дозора провожали его недобрыми взглядами, явно зная, кто он такой, но арестовывать пока не торопились. Одно дело голословно клеветать и объявлять кого-то татем, совсем другое - предъявить конкретные обоснованные обвинения. Или хотя бы необоснованные.
Значок весов на стягах Хлаалу навел Джона на мысль, что и тут ему придется направо-налево раздавать взятки. Хотя это не так уж и плохо - уж точно лучше, чем истреблять по подземельям армии и насылать на город пепельные бури.
У поместья Курио отирался еще один ординатор, мимо которого Джон прошел с самым важным и независимым видом, какой только мог изобразить. Все же любопытно, задался он вопросом, что они думают по поводу всего случившегося в Министерстве? Такой, наверное, был скандал…
В поместье его приняли без выходок в духе дома Редоран: не презирали, от порога не гнали, словом, вели себя вполне прилично. Джон воодушевился и пошел к неведомому Крассиусу, надеясь, что хоть эта встреча пройдет без потрясений, похищений и дуэлей.
Крассиус Курио был имперцем, о чем, впрочем, Джон догадался еще раньше, едва услышав имя и фамилию. Средних лет, с волосами и бородкой, все еще не побитыми сединой, советник Хлаалу выглядел человеком, любящим жизнь во всех ее проявлениях. Наверняка он пришелся бы по душе Сангвину, подумал Джон.
На всякий случай он уточнил, действительно ли имеет счастье беседовать с Крассиусом Курио, и тот, блестя живыми темными глазами, с готовностью это подтвердил, а потом с улыбкой добавил тревожное:
- Но ты можешь звать меня дядюшкой Крассиусом.
Джон взволновался и даже отступил к комоду у стены - хоть будет за что ухватиться, когда Курио огорошит его еще чем-нибудь этаким.
- Так ты хочешь получить титул Наставника дома Хлаалу, - молвил дядюшка, и Джон понял, что слухи уже, конечно, расползлись по всему околотку. Да и как они могли не расползтись - после его-то дуэли с архимагистром Венимом здесь, на арене Вивека.
- Не то чтобы хочу, - принял он жертвенный вид. - Скорее должен.
- Наставник - лучший воин Дома, герой, который ведет других, - задумчиво протянул Курио, оглядывая его с головы до ног. - Я видел твой поединок с тем заносчивым редоранцем. Ты даже не представляешь, - воскликнул он, патетично сжав руки, - как я за тебя переживал!
- Э-э… почему? - совершенно по-овечьи спросил Джон и задумался, сколько же там на самом деле было зрителей. А он вообще ничего не заметил…
- Ну как же! - разошелся дядюшка. - Юность и красота, брошенные смерти под ноги! Каждый миг я боялся, что столь прелестный цветок будет растоптан сапогом редоранского убийцы!
- А, ну да, - проблеял Джон, помаленьку отъерзывая к двери вдоль комода. Дядюшка Крассиус начинал его пугать.
- Скажу прямо, пышечка, - вдруг насупился Курио. - Вероятно, тебе удастся убедить Драма Беро, если ты сможешь его найти. Инглинг Полутролль и вовсе не представляет проблемы. Подкупи его или убей, никто не заплачет. Но Веланда и Нивена делают все, что скажет Орвас Дрен, а он НЕ хочет, чтобы ты был Наставником, и не позволит этого никогда.
- Мне опять кого-то убивать? - отчаялся Джон, привалясь к комоду и вдруг, утратив всякий контроль, взорвался: - Да сколько можно! Вы все тут как с ума посходили!..
Дядюшка глянул на него с умилением.
- Мало кто из советников захочет рисковать неодобрением сэра Дрена, - сказал он и с жаром продолжил: - Но твоя яркая страсть, твоя изысканная ранимость заставляют меня презреть опасность и бросить вызов Орвасу!
Теряясь в этом потоке поэзии, Джон с недоумением посмотрел на него.
- Да, солнышко, я проголосую за тебя, - заверил его Курио. - Но сперва хочу кое о чем попросить…