- Кого убить надо? - несчастно спросил Джон.
- Дибелла с тобой, не о том речь! - замахал руками тот. - Все, чего я прошу, это… один поцелуй.
Джон поперхнулся, вспомнил, как сам вот так же поймал врасплох Альмалексию, а потом еле выговорил:
- Я… мне… надо подумать…
- Конечно, цветочек мой! - просиял дядюшка Крассиус.
Джон посмотрел на него с упреком и безнадежно закрыл глаза. Продаюсь за титул, подумал он. Но куда деваться? Энн Мари желает веселиться, тут уж ничего не поделаешь.
- А может, лучше деньгами? - попытался он, приоткрыв один глаз. - Могу заплатить миллион.
Но чудовищная сумма советника не соблазнила. Курио принял неумолимый вид и безапелляционно повторил:
- Поцелуй. Одна штука. Такова моя цена.
И, очевидно, моя, подумал Джон, а потом вдруг глупо и оптимистично понадеялся, что это просто шутка, и едва он согласится, как Курио рассмеется и скажет, что это была проверка или что-нибудь такое…
Размечтался. Его ведь предупреждали.
- Ладно, - сдался он, снова закрывая глаза, и его тут же совсем притиснуло к комоду. Любвеобильный советник, добившийся-таки своего, облапил его со всей страстью и Джон понял, что не сумеет даже спрятаться за мыслью, что это Дени. У дядюшки Крассиуса, изволите ли видеть, имелась борода.
Вот и выходи теперь на поединки. Никогда не знаешь, кто смотрит на тебя со стороны и что при этом думает.
Наконец Курио выпустил его из объятий и восторженно пообещал:
- В твою честь я напишу сонет!
Джон снова приоткрыл один глаз и насколько мог сурово потребовал, чтобы это историческое событие никогда не вышло за пределы комнаты.
- А я напишу туманными намеками, - жизнерадостно заявил советник и уселся за стол, схватив перо. - “Ах, знал ли я, какой сулит восторг…”
Джон пришел в отчаяние. Вот только этого не хватало. Будто мало ему было “Довакин, Довакин!..”
- Я пойду, - вздохнул он, понимая, что дядюшек - что Курио, что Энн Мари - понесло и сонету все-таки быть.
- Заходи, когда договоришься с остальными, - бодро помахал пером Крассиус и встрепенулся: - Нет, постой.
Джон испуганно прижался к стене.
- Я слышал, - Курио вдруг заговорил вполне собранно и деловито, - что Дрен заключил сделку с Шестым Домом. И ты должен знать, что он глава Камонна Тонг. Так что будь поосторожнее, тыковка.
*
Спустившись в нижние уровни Вивека, где гнездились мошенники, жулье и Гильдия Воров, он выяснил, что Драма Беро надо искать в округе святого Олмса, прямо на плазе, в доме с привидениями. Там же на плазе находилось и поместье Инглинга, которого Курио советовал либо подкупить, либо убить.
С господином Беро все прошло легко. Упорство, с которым Нереварин его искал и нашел, расположило советника к кандидату в Наставники и он пообещал голосовать за Джона.
С Инглингом было сложнее - Полутролль затребовал взятку в две тысячи дрейков. Сказав, что скоро вернется, Джон отправился в купол, чтобы набрать вещей на продажу в лавки. После того, как он пачками скупал рабов, а потом одевал их и возмещал Гильдии расходы на кормежку, дрейков у него оставалось всего ничего и пора было восполнить запас.
Поболтавшись по Балморе, он распродал целую кучу барахла, а потом вернулся в купол, чтобы раскидать по мешочкам нужную сумму. К тому времени, как он насчитал две тысячи, у него уже рябило в глазах от бесконечного потока монет. А ведь надо будет снова наделать взяточных кошельков по сотне дрейков, подумал он, устало жмурясь. Как же не хватает казначея…
Утреннее происшествие снова всплыло в памяти и Джон уставился в пространство, выронив очередной дрейк. Тот катился по столу, пока со звоном не упал на металлический пол, а Джон сидел, не в силах переварить то, что случилось. Он целовался с дядюшкой Крассиусом… и как теперь жить?
Безнадежно застонав, он уронил голову в россыпь дрейков и подумал, что это даже как-то глупо - страдать из-за такой мелочи. Чего только в его жизни не было: смерти, потери, всяческие ужасы… ну что такое один поцелуй?
Ладно, выпрямился он и отлепил от щеки монетку. Довакин продался за титул. Бывает. С людьми и получше случались вещи и похуже, и ничего, мир не рухнул…
И, подхватив мешки с двумя тысячами, он отправился обратно в Вивек подкупать советника.
*
Инглинг Полутролль был настолько любезен, что отметил на карте Джона плантации Дрена, Веланды Омани и Нивены Улис, и теперь лже-Нереварин бодро шагал по пригоркам, двигаясь к логову главаря Камонна Тонг. В дороге его сопровождали синебрюхие нетчи, важно парившие в подернутом предвечерней дымкой небе, и там и сям приветствовал пузатый пробочник - глядя на его бутылочный ствол и шапку листьев, Джон снова и снова вспоминал, как они с Ажирой отправились среди ночи в гробницу Тарис. Как же давно это было…
Его время в Морровинде стремительно бежало к концу. Он чувствовал это всем своим существом и разрывался между двух желаний: продлить удивительное путешествие, наполненное приключениями и боями сверх всякой меры, - и просто вернуться домой. Быть мужем, отцом, королем. Слетать в Асшай, в конце концов, и к тому же пора бы лично разузнать, что там к западу от Вестероса.
Но как же жаль покидать Тамриэль…
Оторвавшись от ностальгического созерцания пробочника, он поднял голову и глянул на мостки за рекой - маленькую частную пристань плантации Дрен.
Пробежав по воде, он взошел на причал, стал подниматься по проложенной в береге лестнице и на самом верху столкнулся с охранником.
- Я вас не знаю, - заважничал тот.
- А мне казалось, меня знают все, - нагло уставился Джон. - Неужели вас не предупредили о тате по имени Джулиан?
- Чего надо? - совсем насупился страж.
- Поговорить с Орвасом Дреном.
- Он не захочет с тобой разговаривать, - задрал нос данмер.
- Это уж ему решать, - отбрил Джон. - Вообще-то я несу ему подарок.
- Я люблю подарки, - намекнул стражник.
- Я так и думал. Потому припас этот скромный дар, - и Джон вручил ему припрятанный заранее кошель с парой десятков дрейков. Уж лучше подкупить охрану, чем ждать стрелы в спину.
После этого доброго жеста его пропустили на плантацию и проводили к вилле, у которой прогуливались данмеры в двемерских доспехах.
- Тать по имени Джулиан, - отрекомендовал гостя страж с пристани. - Несет сэра Дрену подарки.
Джон только многозначительно поднял брови, продолжая сохранять неприступный вид. Данмеры заинтересованно его оглядели и пропустили внутрь.
Надо же, как все просто, обрадовался он, входя в двери и тут же сталкиваясь с очередным темным эльфом, который не пожелал пускать его к Орвасу без сопровождения. Скажите на милость, какой ответственный телохранитель, раздраженно думал Джон, все время ощущая между лопаток пристальный взгляд данмера.
Дрен был недоволен, что его беспокоят, и в весьма резкой манере потребовал объяснений, да побыстрее. Джон решил для начала попытаться уладить дело миром и скромно сообщил, что хочет быть Наставником дома Хлаалу, а без согласия Дрена Совет за него не проголосует.
- И ты пришел ко мне, - усмехнулся Орвас. - На удивление мудро для иноземца. Но зачем тебе становиться Наставником?
Джон кинул взгляд в сторону, увидел на полке даэдрические поножи и эбонитовую кирасу и задумался, а надо ли вообще решать дело миром, когда прямо под носом лежат такие сокровища.
Курио говорил, что Дрен не только глава Камонна Тонг, но и заключил сделку с Шестым Домом…
- Я, - патетично сообщил Довакин, - хочу победить Дагот Ура и принести мир в Морровинд.
Реакция Дрена была вполне предсказуемой:
- Мир? - он упер кулаки в бока и выпятил тощее пузо, прикрытое кирасой. - Дагот Ур сделал мне более выгодное предложение! А ты, н’вах… ты сейчас умрешь!
- Муль Ква Див! - не согласился Джон и клинок телохранителя, стоявшего за его спиной, безвредно звякнул по драконьей броне. Если в доме есть кто-то еще, пусть считают, что это был дурацкий бретонский боевой клич. Здешние данмеры настолько презирают чужаков, что вряд ли тратят время на изучение иностранной культуры.