Вслух он спросил:
- Чего там ждать-то, в гробнице?
*
Шарн к экспедиционным вопросам подошла с ответственностью - не то, что Ажира, которая, как оказалось, бегала подкладывать Гальбедир фальшивый Камень Душ, пока та была в Кальдере. Орка вооружила Джона неплохим клинком - простым, но ухоженным и зачарованным на удар огнем. Шарн, конечно, не знала, что имеет дело с Азор Ахаем; наверное, ей подсказало чуткое орочье сердце, хмыкнул Джон, на пробу взмахнув и покрутив мечом. Тот был одноручным, куда легче и короче, чем он привык, но в руке лежал ладно и удобно.
- Почему ты здесь? - удивилась Шарн. - Тебе явно место в Гильдии Бойцов.
- Хочу учиться магии, - пожал плечами Джон. - Мечом махать я и так умею.
- А что ты знаешь о магии?
- Ни-че-го. Только про грибы.
- Лечебные заклинания, боевые - хоть что-нибудь? - продолжала допытываться она. - Ну, свитками-то пользоваться умеешь?
Джон гордо сообщил, что умеет. Особенно Древними, подумал он про себя. Шарн тут же притащила ему пару свитков лечения и пару огненных, заявив, что раз уж он идет воевать с нежитью, то пусть хоть не с голыми руками.
- А меч? - удивился он.
- Зачарованные объекты исчерпывают заряд, им нужно время, чтобы восстановиться - так же, как наполняется водой колодец. Или их можно зарядить Камнями Душ, но их тоже сперва надо заполнить…
- Подложила, - прибежала довольная кошка. - Пусть друг Джулиан запишет список цветов.
Джон влез в мешок и вытянул оттуда дневник Тархиэля, который все забывал выложить - а теперь стало ясно, что выкладывать и не надо.
Перелистнув эльфьи каракули, занимавшие первые несколько листов, он открыл на пустой странице, взял перо и, смирившись, сказал:
- Говори.
*
Допрыгав до Сейда Нин на жуке - жук был другой и возница другой, но восторг все тот же, - он прошел мимо пещеры контрабандистов и двинулся дальше по дороге. С запасом насобирав нужных цветов (а заодно и ненужных, но тоже алхимических), он добрался до гробницы и наконец-то дал себе волю - порадовал душеньку и Йолем, и Фусом, от которого так славно разлетались кости скелетов. Подобрав череп Ллевула и прочие приятные мелочи, он разжился еще одним сундуком и почувствовал, как внутри растет сладкое чувство жадности.
Боги, да почему же ему тут так хорошо? Джон решительно этого не понимал. Нормальное, правильное приключение - это боль, тоска и страдания, а не вот это вот веселье и сгребание добра…
Так и не найдя ответа на этот философский вопрос, он вернулся в Сейда Нин и остановился у Аррилла, где старый Сарор с радостной гордостью выслушал его похвалы скрибятине, а потом старательно, как любящая нянька, застелил ему постельку все в той же снятой на ночь комнатенке.
И почему его все так любят, задался еще одним неразрешимым вопросом Джон. Чуть ли не каждый встречный принимает его, как любимого брата. Когда он бродил по рынку в Балморе, стражники вежливо осведомлялись, как ему нравится город и были готовы всячески помочь - но тут же крысились на людей куда более приличных и достойных с виду. Загадка, подумал он и скосил глаза на палец, где была невидимая печать.
Внезапная мысль пришла ему в голову, и он стащил Прелесть с левой руки, перекинув на правую.
Печать Шеогората, опознала невидимое кольцо Прелесть. Увеличивает привлекательность. Увеличивает уязвимость к Обливиону.
Джон знать не знал, что означает это зловещее “уязвимость к Обливиону”, но на всякий случай начал волноваться.
========== Глава 7. Головоломки ==========
Ни один визит в Тамриэль не обходится без мешка с черепом, думал Джон, шагая к Гильдии и таща в котомке останки Ллевула Андрано. Квест не хуже многих других, но какая все-таки мрачная традиция.
Решив вопросы с черепом, цветами и пропавшими отчетами, которые пришлось разыскивать по всему зданию Гильдии - Гальбедир так просто не сдавалась, - Джон пришел к Ранис и с достоинством потребовал повышения, которое ему немедленно дали и притом дважды. Теперь в рядах Гильдии он числился даже не Начинающим, а Странником - и это вызвало взрыв возмущения со стороны и Ажиры и Гальбедир, которых Ранис мучила и не повышала вот уже который год. В результате обе помирились и теперь сидели в общем зале и с горя распивали флин, косясь на Джона с тягостным недоумением.
- Странник, - трагично пропищала эльфка. - И это бретон, не знающий ни единого заклинания!
- Приходи завтра, я тебя поучу, - сказала Шарн с довольной улыбкой. Череп Ллевула сделал ее поистине счастливой. - В счет услуги.
- Ажире опять нужны цветы, - икнула кошка. - Пусть Джулиан отведет ее к яичной шахте возле Одай. Золотой канет и вереск и этот… пробочник.
- Вечер на дворе, - запротестовал Джон. - Темнота какая!
- У Ажиры кошачий глаз, - отмела возражения каджитка. - А ты страдай, Странник! Это утешит Ажиру…
- Ладно, пойдем, - вздохнул Джон, чувствуя себя немножко виноватым. - Ты хоть идти-то можешь?
- Приблизительно…
Как выяснилось, “приблизительно” означало, что время от времени кошка бухалась на все четыре, но при этом по-прежнему шустро скакала вперед. Почти что Призрак, подумал он… только нетрезвый и говорливый.
- Если смешать копринус с чешуей, можно ходить по воде, - цитировала каджитка свой знаменитый отчет, который так и не позволил ей добиться чина Странника (зато позволил Джону).
- С чьей чешуей? - спрашивал опальный друг, спотыкаясь на берегах реки Одай.
- Ажира не скажет, - вредничала кошка, снова падая на четыре лапы. - Ажира скажет другое. Тут есть гробница рода Тарис, а там…
- Эктоплазма, - вздохнул он. - Ажира, я ничего не вижу!
- Так тебе и надо, друг Джулиан.
- Но я упаду и убьюсь!..
- Ладно, ладно, - заворчала она. - Люди тоже могут научиться. Делаешь руками вот так и говоришь… - дальше последовало непроизносимое шипение.
Шипение Джон невесть с какого раза, но сумел повторить, и ночь на пару мгновений стала ясной и прозрачной, будто во сне. Не успел он обрадоваться, как кошачье зрение исчезло, а Ажира попеняла ему, что надо держать концентрацию, а не глупо радоваться, словно какой-нибудь недалекий босмер. Джон догадался, что речь опять шла о заклятой подруге Гальбедир.
- Данмеры не любят, когда их родовые гробницы грабят, - посетовала Ажира. - Так что мы сделаем это тихо-о-онечко… Точнее, ты будешь грабить. Ажира полежит рядом.
Ну все, подумал он, теперь никаких Криков. Доставай меч, Джон Старк, и вспоминай, чему тебя учили.
Спустившись по лестнице вниз, они уткнулись в дверь, которую Прелесть определила как “дверь, ловушка”.
- Ловушка, - тупо сказал Джон.
- Так доставай щуп, - завозилась Ажира.
- Какой щуп? - не понимал он, думая, что надо было все-таки заглянуть к Хабаси, как советовал Кай.
- Рр, когтем неудобно, - заворчала каджитка, ковыряясь у двери. Дверь полыхнула зеленым, и непонятная магия отскочила в Джона, который тут же бревном свалился на пол и ушибся.
- Паралич, - глянула на него Ажира. - Нужен пробочник, очень нужен… Пусть друг Джулиан полежит тут.
И она стала карабкаться вверх по лестнице, нетрезво спотыкаясь. Джон не мог даже посмотреть ей вслед: только лежал, пялился в потолок и слышал, как она то и дело чуть не падает со ступенек ему на голову.
Вот не надо брать с собой попутчиков, подумал он с отчаянием, а потом задумался - будь он тут один, кто бы принес ему пробочник? Серану, помнится, тоже парализовало, но она-то была вампиром и проморгалась в два счета. Зато в другой раз именно Джону пришлось извлекать из нее ядовитый дротик…
Его как раз начало отпускать, когда Ажира вернулась, и за это время он успел натерпеться немало страху, поскольку за дверью кто-то злобно скребся и шипел. Он слабо завозился на полу, чувствуя себя медузой на берегу, а каджитка уже пихала ему в рот пробочник - корявую веточку, а может, корешок, приговаривая при этом: