- Ригмор Полурукий обвиняет Энгара Ледяную Гриву в краже мехов. Меха действительно были найдены в доме Ледяной Гривы. Это серьезное преступление и карается либо изгнанием, либо жертвоприношением волкам. Энгар выбрал волков, но требует расследования
- Кража мехов - изгнанием? - опешил Джон. - Жертвопри… Полурукий?!
- Ты как себя чувствуешь, друг скаалов? - присмотрелся к нему Тарстен. - Может, тебе передохнуть, поспать? Вы, южане, хлипкие.
- Пойду с шаманом поговорю, - нахмурился Джон и вышел из большого зала, таща на плече тяжеленный подарочек.
У шамана он свалил булаву в угол со словами: “Можно, я ее пока тут оставлю?” и стал расспрашивать о преступлении. Корст описал Ригмора как человека умного и хитрого, а Энгара - как славного и честного воина и охотника, а потом посоветовал поговорить с Ризи, женой Энгара.
- Жертвоприношение волкам, - неверяще промолвил Джон, потрепав внимавшего Каэнлорна по загривку.
- Через волков душа очищается и становится готова к новому воплощению, - сурово объяснил шаман, и Джон тут же вспомнил Арью, воссоединившуюся с Нимерией. - Изгнание же… участь страшная и позорная. Поговори с Ризи, друг. С Энгаром и Ригмором тоже.
Энгар и в самом деле оказался прямым и честным парнем, но Ригмор произвел на Джона совсем не то впечатление, что некогда другой Полурукий, Куорен. А ведь Куорена ему пришлось убить, чтобы втереться в доверие к одичалым. Теперь история повторялась и он подозревал, что именно Ригмор, а не Энгар отправится к волкам. Полурукий явно лгал.
На всякий случай Джон поинтересовался у него, как он смотрит на изгнание и священную казнь. Энгар выбрал волков, но Ригмор сказал, что такая казнь - варварский обычай, и изгнание предпочтительнее.
- Зачем умирать, когда можно жить? - спросил он.
Я это учту, подумал Джон.
Посетив Ризи, он сразу же понял, что она, как и Ригмор, лжет, а потом и вовсе вынудил ее признаться в измене и принести письмо, в котором Полурукий всячески пытался увести ее от мужа.
- Останови все это, - попросила она. - Мой муж хороший человек и не заслужил такой судьбы.
- Он скорее не заслужил такой жены, - глянул на нее Джон. - Ты знала, но молчала, когда его обвиняли. Тебя стоило бы изгнать вместе с Полуруким.
- Нет!.. - ужаснулась Ризи. Каэнлорн зарычал на нее совсем как Призрак, и Джон усмехнулся:
- Духи того и гляди от тебя откажутся.
И ушел, оставив предательницу-жену маяться от страха за свою судьбу. Он жалел лишь о том, что с ним нет Нуминекса: вот уж кто не дал бы этой Ризи проходу! А то все бедняжку Дени изводит, и это прямо рядом с ним, Джоном Старком, убивцем и двоеженцем…
Тарстен прочел письмо, кивнул и отправил Джона к Ригмору.
- Ты сумел во всем разобраться, - сказал он. - Тебе и завершать это дело.
Полурукий даже не пытался отпираться. Когда Джон привел его к Тарстену и огласил приговор - изгнание, - Ригмор лишь посмотрел на свою изувеченную руку. И он, и Тарстен, и сам Джон понимали, что калеке не выжить в снегах.
Я убил одного Полурукого, подумал Джон, но не убью второго. За меня это сделает природа. Я не скормил бы Призраку такую пакость, как Ригмор, и Каэнлорну тоже не скормлю.
- Ты сделал жестокий выбор, - сказал ему Тарстен, - но, вероятно, мудрый. Возможно, ты тоже похож на волков, которых мы чтим.
И внимательно посмотрел на Каэнлорна. Джон наклонился и потрепал довольного волка по уху.
Когда он вышел из большого зала, его уже поджидал Корст.
- Что еще? - утомленно спросил Джон. - Разве я недостаточно почтил ваши традиции?
- Достаточно, - согласился тот. - Но тут дело в ином. Все недавние беды складываются в нечто единое, и я боюсь, друг мой, что начинает сбываться пророчество Кровавой Луны, а ты можешь быть его частью.
Я всегда часть пророчества, подумал Джон. С самого рождения.
- Идем со мной к озеру Фьялдинг и ты все увидишь сам, - поманил его шаман, и они отправились вниз по холму.
Над озером вставал столб огня.
- Огонь из воды, огонь изо льда, - промолвил Корст. - Это очень странно. Тарстен уверен, что это дело рук Аэслипа, древнего драугра, живущего в пещерах под озером, но и пророчество говорит об огне из стеклянного глаза…
Все-таки придется нырять, понял Джон и насел на шамана с требованием обеспечить ему защиту от холода.
*
Добравшись до пещер под водой, он долго стоял у входа и размышлял, почему вода не попадает внутрь. Наверное, старая рухлядь, рекомая Аэслипом, что-нибудь тут наколдовала, подумал он в конце концов и пошел вперед: перебил в ледяных коридорах порядочно драугров и ужасных костяных волков, потом спустился еще ниже, в пещеры под пещерами, и там наконец обнаружил Аэслипа, который даже не думал прятаться.
- Пришел, чтобы убить меня? - скрипуче поинтересовалась ветхая развалина.
- А здесь есть более важные дела? - для порядка спросил Джон и тут же услышал, что да, есть.
Оказалось, что в давние времена Аэслип был скаалом, но погряз в темной магии и был изгнан. Найдя эти пещеры, он обнаружил, что глубоко в недрах устроила себе логово группа инеевых даэдра, которые собирались уничтожить все живое на острове. Джон понял, что эта история ему определенно что-то напоминает, и стал слушать с еще большим интересом.
- Я возвел барьер, который не пропускает их наружу, - повествовал драугр. - Но я старел, мои силы утекали, а бывшие соплеменники не желали меня слышать. Я обратился к своим познаниям и стал тем, кого ты сейчас видишь - драугром, пожирателем плоти.
- А даэдра? Разве их нельзя уничтожить? - спросил Джон.
- Можно, - усмехнулся Аэслип. - Но на их место приходят новые. Я больше не могу сражаться. Я стар даже для нежити и недолго протяну. Я отправил послание и призвал друга, но он все еще не пришел. Может быть, он уже мертв. Но даже если он получил мою весть, он уже не успеет… И все же я рад. Перед самым концом боги наконец-то оказались милостивы и прислали мне в помощь дракона.
Джон отшатнулся.
- Мне придется убить тебя, - сказал он. - Никто не должен знать.
- Не трудись. Скоро я умру сам, Драконорожденный. Но сперва я уберу барьер и мы очистим нутро Солстхейма от ледяных тварей. Твоих сил должно хватить, чтобы уничтожить их портал. Моих не хватило…
Как поистине трагично, думал Джон, идя по туннелям и вычищая из всех углов инеевых атронахов, пока Аэслип с трудом ковылял следом. Что за грустная судьба - нести свой дозор веками, в полном одиночестве…
Они пришли в конец туннеля, напомнивший Джону Залы Полумрака. Но здесь в ледяной стене не томилось грустное солнышко - вместо него вихрился сизый портал. Наверное, он очень древний, подумал Джон. Древнее Аэслипа и, возможно, древнее барьера, который сдерживает Обливион. Маленькая точка, игольный прокол в защите, крохотная брешь в плотине…
Он набрал в грудь побольше воздуха, стылого и мертвого, вспомнил Скайрим под крылом, вспомнил лицо Дени и сплетенные ручки детей - и снова, как в Залах Полумрака, отпустил солнце на волю:
- Йоль Тор Шул!
Портал померк, пошел клоками. Крик прозвучал снова, а затем еще раз, и наконец от сизой воронки не осталось и следа. Лишь стена плакала растаявшим льдом, чертя кривые следы в саже и копоти.
- Все позади, - заскрипел Аэслип, и Джон обернулся. - Все позади, и я тоже… Возьми в дар, Драконорожденный, - поднял он трясущуюся сохлую руку с чем-то маленьким. - И пусть тебе хватит воли продолжать свой собственный путь…
Не успел Джон встречно протянуть руку, как Аэслип рухнул навзничь и по льду покатилось гладкое кольцо. Древний драугр лежал у него под ногами, тощий, как кость, с обмороженной дочерна кожей, полностью и окончательно мертвый.
- Теперь твой дозор окончен, - промолвил Джон.
Он хотел дать Аэслипу огненное погребение прямо там, в ледяных пещерах, но потом решил, что тот должен хоть после второй своей смерти оказаться под звездами родного Солстхейма, который так долго хранил, не ожидая даже благодарности.
Подобрав кольцо, он поднял легкое, сухое тело на руки и сотворил заклинание возврата, вернувшее его обратно на берег к Корсту.