- Я скорблю о своем несчастном народе, - послышался призрачный голос Принцессы Даэдра. - И пусть они заслужили мое проклятие, я все же скорблю. Но лишь утраченное истинно.
- Э-э, - столкнувшись с Азурой, Джон был как всегда красноречив.
- Возьми кольцо, Довакин, - повелела Матерь Роз.
Джон взял колечко и спросил:
- Какое проклятие?
- Трое кимеров предали своего вождя, лорда Неревара. След их предательства несет на себе все племя. Теперь они данмеры, темные эльфы. Их кожа сера, как пепел, а глаза красны, как угли Горы.
- А не слишком ли это… - начал было Джон, но Азура прервала его.
- Не тебе, - громыхнула она, тряхнув пещеру, - учить меня, что слишком!..
Джон запоздало подумал, что “э-э”, пожалуй, по-прежнему наилучший вариант ответа на все, что скажет Азура.
- Ты не тот Нереварин, что был обещан, - умерила гнев Королева Ночного Неба и вздохнула: - Но другого уже не будет дано. И я скорблю.
- Я не так уж плох, - пожал плечами Довакин, снова отступая от благоразумного “э-э”, и лишь потом понял, что Азура исчезла. Ее присутствие больше не наполняло пещеру - зато здесь появились другие.
Над мумиями воздвиглись прозрачные духи, призраки давно ушедших эльфов. Они неотрывно смотрели на Джона черными глазами, словно призывая его заговорить.
- Вы кто? - спросил он.
- Мы - не те, - был шелестящий призрачный ответ. - Мы не справились. Мы не те. Ты - Воплощение…
- Я не Неревар, - заявил он с самоубийственной отвагой.
- Ты Воплощение. Ты тот, кем он должен был быть, - шелестели голоса, и Джон вдруг понял, что личность и судьба, оказывается, не одно и то же.
- О тебе узнают, - летел по пещере тусклый, безжизненный шепот. - Все будут искать тебя, все будут судить тебя…
Никто не судит драконов, подумал Джон, опуская кольцо в карман. Их либо любят, либо боятся, и третьему не бывать.
- Вам больше незачем тут оставаться, - сказал он духам. - Раз я тот, кого вы ждали, теперь вы свободны.
Они продолжали смотреть на него черными глазами, покачиваясь над собственными телами, иссохшими века назад. Он словно снова забрел в Каирн.
- Мы не те, - шуршало в мертвом воздухе. - Мы возгордились…
Ах, вот в чем дело, понял он. Даэдрические Принцы скоры на расправу. Кто-то нагло покусился на место возлюбленного Азурой Неревара, ну как тут не покарать…
- Йоль! - крикнул он, и пламя охватило мумию рядом с ним. Душа удивленно оглянулась на распадающееся тело и стала таять, исчезая в дыму.
Надо закончить с этим побыстрее, подумал Джон, чувствуя, как першит в горле от тлеющих по соседству светящихся сыроежек и сохлых корней. Он пошел по пещере, поджигая одну мумию за другой, и скоро кольцо пламени вокруг статуи почти сомкнулось, оставляя лишь проход к двери.
- А не слишком ли? - призрачно молвила Азура, вновь возникая в эфире.
- В самый раз, - ответил он, окончательно распрощавшись с безопасным “э-э”. Ничем не оправданное обвинение в том, что он Нереварин неподходящий и приблудный - можно сказать, нереваринский бастард, а вовсе не Азор Ахай, - словно надломило что-то внутри, в самой середке его сознания, и любые чужие слова вдруг потеряли значение.
Драконов не судят. Даже Принцы Даэдра.
Джон отвернулся от огня и, больше не сказав ни слова, зашагал к выходу.
За дверью его уже ждали. Черная тень метнулась к нему и, как прежде возле Ашалмавии, Джон плюнул на все последствия и крикнул: “Ри Вааз!”
Кошачье зрение, которым одарял его зачарованный пояс, даже в ночи позволяло как следует разглядеть нападавшего. Легкие черные доспехи, даэдрический вакидзаси, шлем с круглыми стеклышками - Темное Братство нашло его и здесь, в безымянном месте, где нет ни дорог, ни указателей.
Никакой ошибки не было и нет. Убийцы ищут именно его, поскольку кто-то очень хочет его смерти. Джон с неодобрением поджал губы, понимая, что этот вопрос нужно решать и побыстрее, а для этого ему придется заглянуть в Балмору. В Гильдии Воров наверняка знают что-нибудь на этот счет…
Вернувшись обратно к пометке у лагеря Уршилаку, он наведался к Нибани и Сул-Матуулу и успокоил их, предъявив кольцо с цыплячьей звездочкой.
- Ты Нереварин, - торжественно сказал ашхан, - и я готов объявить об этом повсеме…
- Не надо, - покачал головой Джон.
- Вечно перебиваешь, - надулся тот. - Это невежливо.
- Прощу прощения. На меня покушается Темное Братство и я должен с этим разобраться. Если вы объявите меня Нереварином, я не могу обещать, что они не возьмутся и за вас тоже.
- Разумно, - согласилась Нибани. Джон порадовался, что с такой шаманкой племя Уршилаку, глядишь, не пропадет. Хотя взрыв, взрыв Красной Горы… с этим-то что делать?
- Возвращайся, когда будешь готов, - кивнул Сул-Матуул. - Но что было в Пещере Воплощения? Расскажи нам.
Джон вспомнил свои сомнительные подвиги и совсем уж неуважительное поведение и решил, что рассказывать о таком никак нельзя. Состроив козье лицо, он уперся и лишь твердил, что это священная тайна. Удивительно, но эта корявая отговорка почему-то сработала.
Лишь утраченное истинно, сказала Азура. Джон не был уверен, но ему казалось, что она говорила об утраченном пророчестве. Семь Видений, где все завершалось надеждой на грядущее величие народа данмеров, были лишь мечтой. Огненная буря, пепел и алое марево над Красной Горой - вот что принесет им будущее, ибо оно неприкосновенно.
*
Дом, милый дом, грустно вздохнул он, глядя из тени на куриный мавзолей за лавкой старьевщицы. Теперь надо бы аккуратненько…
Он пролез внутрь, высматривая засады и ловушки, но все было тихо. Впрочем, это не значит, что за домиком не следят. Он сам не помнил, по какое число оплатил жилье, да и жить тут больше не собирался. Смешно сказать, но он пришел сюда лишь для того, чтобы снять замок Фенрика - захочет же Ра’Вирр снова сдать кому-нибудь эту роскошь, - и забрать кружку с наездниками.
Да. Кружку.
На него упал ящик, виноват Шеогорат, отстаньте, сказал он мысленно всем тем людям и прочим разумным расам, которые захотели бы осудить его за глупую привязанность. Но Джон хотел забрать эту кружку не просто с собой, о нет. Он хотел забрать ее домой.
В Винтерфелл.
*
В Гильдии Воров все было как всегда. Стоило ему раскрыть рот и спросить о Темном Братстве, как ушлая каджитка тут же стала искать в этом свою выгоду.
- А Джулиан подарит Хабаси бриллиант? - урчала котейка, приникая к его плечу. - Сведения ценные, очень опасные, вар-вар-вар… Что, если Джулиан не вернется? Хабаси будет смотреть на бриллиант, грустить и вспоминать его…
- Джулиан подарит Хабаси бриллиант просто так, - хмыкнул он, передавая ей камешек. - А Хабаси будет милой и раскажет все, что знает, потому что она дрруг, - ему внезапно удалось воспроизвести кошачье мурлыкание и каджитка расхихикалась до слез.
- Похоже, - пыхтела она, утирая раскосые глазки лапкой. - Ладно, слушай. Тебе нужно в Морнхолд. Хабаси его не любит и с тобой не поедет. Хабаси слышала, что на Великом Базаре есть спуск в канализацию, и там, в подземельях под городом, скрывается Братство.
- А как попасть в Морнхолд? - на всякий случай спросил он, проверяя слова Великого Инквизитора.
- Корабли больше не ходят из-за мора, - задумалась она. - Теперь только через портал в Эбенгарде. Спроси на месте, Хабаси точно не знает. Хабаси не любит Морнхолд и не интересуется им нисколечко.
Выслушав все это, Джон поразмыслил и сообщил:
- Я был бы очень благодарен, если бы ты распустила один слух.
- Хабаси очень идут изумруды, - сообщила кошка. - К глазам самое то.
Везет мне на зеленоглазых, подумал Джон, добывая еще один камешек.
- Какой слух? - смилостивилась она, получив подарок.
- Что я уезжаю в Блэклайт.