Кель больше не было. Как не было и волка, ступившего в Тид-Аран вместе с ним.
- Призрак! - негромко позвал он, не зная, чего ждать.
Дракон с недоумением смотрел на него, не понимая, кого Джон зовет и когда успел отрастить себе это бесполезное черное крыло и кусок волка на плечах. Хотя, рассудил умница Дрогон, человек явно и сам этого не понимает, учитывая то, как удивленно он себя оглядывает и ощупывает.
Нет, все-таки что-то в человеке стало не так, уверился Дрогон присмотревшись. Что-то новое пылало в его сердцевине, что-то очень родное, то, что прежде было скрыто холодным льдом Севера и смерти. А еще интереснее было то, что появилось в мире после странной вспышки. То, что хитрый человек прятал на плече…
Джон все еще крутил головой по сторонам, надеясь что волчище игриво выскочит из сугроба или, как повелось в Скайриме, из синего пузыря в воздухе, но друга нигде не было видно - лишь снег и пепел заметали руины Красного замка.
Но, если поразмыслить… раз сам Джон оказался здесь, то Призрак, наверное, в Винтерфелле. Помнит ли он Скайрим? Или его там на самом деле никогда и не было?..
Джон поднял глаза к небу, к разрушенным башням. Она там. Она жива… Дени жива и совсем скоро он увидит ее.
Дрогон легонько толкнул его в плечо, мол, покажи, что там у тебя. Джон непонимающе посмотрел на него, а потом расплылся в улыбке и запустил руку под воротник.
Крохотный сонный Нуминекс был недоволен тем, что его разбудили и вытащили на холод. Он сурово посмотрел на Джона и рассерженно пыхнул искрами, а потом повернулся к Дрогону. Тот басовито заворковал при виде детеныша.
Джон благостно наблюдал за этой драконьей идиллией и вдруг почувствовал, как в мире что-то стронулось. Поток тепла толкнул его в спину, Дрогон встрепенулся, поднимая голову…
- Смотрю, тебе удалось, Довакин, - прогудел Салокнир.
- А мы вот заглянули посмотреть, как вы тут живете, - Одавингу явно казалось, что такого объяснения достаточно.
- Что вы тут… как… Как вы вообще тут оказались? - обомлел Джон.
- Да мы за ним проследили, - ухмыльнулся во всю свою зубастую пасть Одавинг, указывая на Нуминекса, радостно верещавшего при виде друзей.
Никогда не доверяй драконам, вспомнил Джон. Обманули! Обещали частушку, а вместо этого вперлись без приглашения и расселись тут, наглые, огромные. Вот и Дрогон рассматривает их с большим сомнением…
- Немой дракон, - вздохнул Одавинг. - Трагично. Но мы это исправим. А ты пока беги по своим делам, малыш. Дай нам познакомиться.
Нуминекс спорхнул с руки, трепеща крылышками, и присел к Дрогону на макушку, ластясь к новому приятелю.
- Ладно, - решился Джон. - Знакомьтесь. Ведь выпереть вас вон, я так понимаю, все равно не получится.
- Неа, - хмыкнул Салокнир. - Не волнуйся, мы очень мирные драконы.
- И едим совсем немного, - добавил Одавинг. - Лети уже к своей зазнобе.
- Откуда вы…
- Да иди, болезный.
*
Он вошел в разрушенный, заметенный снегом зал и на мгновение будто снова увидел Безумного Бога, с ухмылкой развалившегося на троне. Но нет, трон был пуст и лишь Дейенерис стояла рядом, положив руку на оголовье одного из мечей.
Дени.
Услышав его шаги, она обернулась:
- Когда я была маленькой, - улыбнулась она, - брат рассказывал, что он сделан из тысячи мечей павших врагов Эйгона.
Ее рука легко соскользнула с оголовья, и она стала спускаться по ступеням, беспечно оставляя трон позади.
- Что такое тысяча мечей для девочки, не умеющей считать до двадцати, - продолжала она задумчиво. - Я представляла гору мечей, на которую не взобраться, столько павших врагов, что снизу можно увидеть лишь подошвы Эйгона.
Джон посмотрел на трон и покачал головой.
- Это просто рухлядь, - сказал он. - Твой трон - спина дракона. Всегда был и будет.
Глаза Дейенерис распахнулись, засветились странным узнаванием, будто она вновь услышала давно забытую мелодию.
Дени. Живая. Живая…
- В пекло трон, - выдохнул Джон, бросаясь к ней. - Дени…
Он обнимал ее так крепко, как только мог, и сперва она, изумившись от неожиданности, просто позволяла ему это делать - а потом начала смеяться от такого необъяснимого, даже абсурдного проявления чувств.
- Что на тебя нашло? - заливалась она, и из ее голоса наконец-то исчезло то страшное, обреченное ожесточение, таившееся прежде в глубине обертонов.
- Ты… я… я не могу так сразу объяснить, - пробормотал он, уткнувшись лицом ей в плечо, отчаянно сжимая ее в объятиях. - Дени…
- Джон, - она ухватила его за плечи и с силой отодвинула от себя, - должна сказать, ты очень странно себя ведешь. И… и выглядишь странно. Откуда этот плащ?
- Купил, - коротко ответил он и глянул ей в глаза: - Дени, Тириона надо судить. И как можно скорее.
Она с интересом посмотрела на него:
- Зная тебя, я ожидала, что ты попросишь простить его.
- Да кто ж тебе запрещает его простить, - пожал плечами Джон. - Но ведь одно другому не мешает.
- Ты… - Дени как-то замялась и посмотрела на него с беспокойством, - ты вообще хорошо себя чувствуешь?
- Вполне, - ответил он. - А вот Тирион чувствует себя плохо, поскольку очень боится смерти. Он буквально умолял, чтобы я тебя убил… - Джон замолк на полуслове и обернулся, внезапно почувствовав странный холодок, пробежавший по хребту.
- Он… ты… - Дейнерис отшатнулась от него, но Джон удержал ее, прислушиваясь к непонятному ощущению.
- Что…
- Тсс.
Они замерли прислушиваясь, но вокруг лишь беззвучно падал снег, и все следы, что отпечатались на нем, принадлежали только им двоим. Джон обвел внимательным взглядом груды камней и поваленные колонны, но вокруг было тихо. И все же, и все же…
Холодок снова проявился, перетек в сторону, за уцелевшую колонну. Джон понял, что эти прятки могут продолжаться бесконечно, и убийцу нужно выманить. Он сделал вид, будто колонна ничем ему не подозрительна, и повернулся в другую сторону.
Надо же, какое упрямое пророчество, до сих пор пытается исполниться. Обойдетесь.
Убийца прыгнула из тени, занося кинжал. Он мгновенно развернулся, одной рукой оттесняя Дейенерис себе за спину, а другой выхватывая меч.
Но Арья всегда была шустрой девчонкой, и сейчас она тоже успела ударить раньше. Кинжал вошел ему в предплечье и застрял между костями. Опять, опять в то же самое место…
Упустив меч из разжавшихся от боли пальцев, он без затей двинул Безликой левым кулаком. Убийца отлетела в груду камней и тут же вскочила, извлекая Иглу.
- Пойдешь против семьи?! - крикнула она.
- Ну, ты-то пошла, - прошипел он, стискивая искалеченную руку.
- Я промахнулась! Я целилась не в тебя!
- Ты целилась в мою семью!
И в мой мир, мог добавить он, если бы захотел. Пророчество все еще ползало по краю времени, цеплялось липкими пальцами за реальность, в которой жизнь - или смерть - Дейенерис Бурерожденной могли решить судьбу Вестероса и не только. Ведь все остальные части пророчества уже сбылись.
Неужели она проследила за ним и ждала, пока он последует планам Тириона? А когда стало ясно, что этого не будет, напала сама. Получается, она и в прошлый раз тут была? Пряталась в обломках, готовая сражаться с ним, держа наготове меч, который он же ей и подарил…
- Значит, теперь ОНА твоя семья? Скажешь это Сансе? - в бешенстве выкрикнула Арья.
- Скажу. Мне есть что сказать Сансе.
Слова клокотали в его горле, рвались наружу и наконец он позволил им прозвучать:
- Йоль Тор Шул!
Он сдержал пламя ровно настолько, чтобы не убить ее и не искалечить. Все-таки она была его сестрой, Арьей-лошадкой, которую по вздорности характера снова занесло малость не туда. А если честно, уж он-то как никто другой понимал причины, сподвигшие ее на это покушение.
Дейенерис нервничала и возилась за его спиной совсем как Алдуин. И так же, как Алдуин, она высунула голову из-за его плеча и вытаращенными плошками уставилась на Арью, которая ругаясь пыталась потушить плащ. От волос у девчонки осталось одно обгорелое безобразие.