- Разумеется, знаю. Но Станнис шел не за этим. Он шел взять то, что считал своим. Он не стал бы грабить собственных подданных. Вы защищали не город, а себя. Ланнистеров. И как вас за это наградили?
- Будто вы не слышали! Мой отец обвинил меня в том, чего я не делал!
- И что вы тогда сказали на суде?
Тирион внезапно замолчал. Потом медленно произнес:
- Откуда?..
- Варис любил поговорить о том о сем. Но я жду ответа.
Ланнистер внезапно ощерился:
- Я сказал, что спас этот город и их ничтожные жизни. А надо было позволить Станнису убить их всех! Я сказал, что с радостью отдал бы жизнь, чтобы посмотреть, как они корчатся!..
- И если бы у вас был дракон, лорд Тирион? - участливо глянула на него Дейенерис. - Что бы вы сделали тогда?
И снова он осекся. Оскал сошел с его лица, оставив лишь обиду. Как же, ведь героя не оценили, уязвили, понимать же надо ситуацию.
- Вы убили своего отца, - сказала Дени, вновь обретая бесстрастность.
- Он хотел меня казнить.
- Сослать, - поправила его королева. - В Ночной Дозор.
- Это та же смерть!
- Да, там приходится трудиться, - сухо подтвердил Джон. - Просто болтать и хлебать вино не получится.
И снова появился оскал на перечеркнутом шрамом лице:
- Это самозащита - убить того, кто пытается убить тебя!
- А вы пытались убить меня, - кивнула Дейенерис, - не далее как сегодня.
Ланнистер заморгал, осознавая, что сам загнал себя в ловушку.
- Я предупреждала, - ожгла его взглядом королева, - что следующая ваша… ошибка, - она презрительно выделила это скользкое слово, любимую отговорку бывшего Десницы, - будет последней.
- А я ведь правда верил в ваш лучший мир, - с сарказмом промолвил изменник. - Но теперь вы решили диктовать свою волю с позиции силы.
- Как будто можно диктовать с какой-то другой позиции, - философски заметил Одавинг.
Салокнир и Дейенерис вместе с Дрогоном засмеялись. У Дрогона это вышло довольно пугающе и Тирион попятился. Джон, глядя поверх его головы, отстраненно сказал:
- Если бы вместо того, чтобы строить заговоры, вы и Варис занялись тем, чем должны были заниматься, столица сама вышла бы встречать тех, кто спас ее от Ходоков и зимы. Ни вы, ни Варис с его шпионской сетью ничего не противопоставили лжи Серсеи. А ведь народ ее ненавидел, и хватило бы буквально пары слов. Мы взяли бы город без жертв, а Миссандея и Рейгаль и сейчас были бы живы.
Ланнистер попытался что-то сказать, но Джон поднял руку:
- Но ведь на самом деле все началось раньше. Скажите, о чем вы говорили с вашей сестрой тогда, на переговорах?
Тирион знакомым движением испуганной собаки повел головой вбок.
- Я… - он вдруг замялся. - Я старался убедить ее…
- Опять врет, - раздраженно громыхнул Салокнир. - Знает, что уже без толку, но все равно врет. Да сколько ж можно. Ты, мелкий, узнал, что она беременна. Хотя вообще-то она лгала.
- Она… лгала? - вдруг пошатнулся человечек.
И, глядя на эту печальную фигурку, Джон внезапно понял, что его посетила очень странная идея. Он повернулся к королеве и сказал:
- Окончательное слово за тобой, но я бы предоставил драконам решить его судьбу. Им тысячи лет - по крайней мере, этим двум, - кивнул он, - и они разбираются в добре, зле и душах людей лучше нас.
Драконы предвкушающе захихикали.
Дейенерис глянула на него и издала удивленный, хотя и невеселый, смешок:
- Да… это было бы подходящим финалом. Что ж, Тирион Ланнистер, - снова обратилась она к подсудимому, - у вас хорошо получалось убеждать людей в своих добрых намерениях. Посмотрим, как у вас получится с драконами. Идем, Джон, у нас куча дел.
*
Состояние дел в Королевской Гавани оставляло желать лучшего, и весь оставшийся день они трудились, пытаясь смягчить военные безобразия. Разговор, который пугал Джона до дрожи в коленях, Дени нехотя и с ворчанием отложила на потом.
Но, как и любое потом, оно все же наступило.
- Ты обещал рассказать, - сказала она поздним вечером, когда они решили, что на сегодня разгребать завалы, пожалуй, хватит. - Откуда плащ, драконы и почему ты теперь мама. Ты что, нашел яйцо на пепелище? И… и ты подпалил свою сестру! Как?!..
Джон сидел на кровати, с тоской смотрел на нее и гадал, чем же она его приложит, как только он скажет самое первое и главное. И не убьет ли насмерть, если уж на то пошло.
- Дени, - начал он издалека. - Я люблю тебя.
И замолчал наглухо.
Она терпеливо ждала продолжения, но, догадавшись по его убитому виду, что оно не скоро последует, решила повести разговор сама.
- Ты изменился, но я никак не могу понять, когда ты успел. Сомневаюсь, что тебя воодушевил на это вид горящей столицы, - она помолчала, съежившись в кресле, и выдавила: - Я…я была в бешенстве. И Рейгаль… мой Рейгаль, ради чего?! - вскричала она, утирая внезапно брызнувшие слезы. - Он погиб ради этой железной дряни!.. Я горевала. Меня предали - Варис, Тирион… и даже ты, когда рассказал все своим сестрам.
Джон покаянно кивнул, не пытаясь оправдываться. Почему-то он вдруг осознал, что она никогда не брала в руки оружия, даже чтобы защитить собственную жизнь. Никогда, кроме одного единственного раза - там, на поле Винтерфелла, где она и Джорах Мормонт остались одни среди моря мертвецов.
- В тот момент я хотела, - Дейенерис с силой стиснула кубок с водой, который до того нервно катала в ладонях, - хотела, чтобы вся Гавань провалилась в пекло. И весь этот прогнивший мир следом за ней. И тогда Дрогон… - ее голос прервался, а Джон наконец-то все понял.
Эта загадочная связь между Дени и ее детьми…
Это был Дрогон. Это был он.
- Я не стану обвинять его. Люди отняли у него слишком много, - сказала Дени. - Он тоже устал терять близких. Уж лучше я возьму вину на себя. Ведь в конце-то концов я не стала его останавливать. Пусть этому и нет оправданий.
- Нет, - согласился Джон. - Но я понимаю. Понимаю его и понял бы тебя. Наверное, я бы тоже так поступил.
- С этим придется просто жить? - горько улыбнулась она, крутя в пальцах бокал.
- С этим и не только.
- Ты был таким холодным в последнее время, - пожаловалась она. - Избегал меня. Король Севера, наследник, любимец людей, а я… Мне казалось, меня просто использовали и бросили. Ты стал совсем чужим, а мои близкие умирали. Сколько же было смертей…
- Дени… - решился он. - Дени, я ведь убил тебя.
- Да нет, я вполне жива, - улыбнулась она с некоторым беспокойством.
- Я послушал Тириона. Я убил тебя там, в тронном зале. Просто это было… в другом времени.
Она смотрела на него широко распахнутыми глазами.
- Я бы сказала, что ты бредишь, - промолвила она наконец, - но эти драконы…
Джон поставил локти на колени и устало уткнулся лицом в ладони.
- Никогда в жизни мне не было так больно и стыдно, как сейчас, - невнятно произнес он, страшась поднять глаза.
- Даже когда убил свою королеву? - по голосу было слышно, что она улыбается.
- Даже тогда. Тогда стало… пусто. Я опустел. Знал, что так и будет, шел, чтобы убить тебя, и знал, что не смогу после этого жить.
- И все же убил?
- Да. Потому что боялся, что Тирион прав и ты сошла с ума, - Он поднял голову и наконец-то посмотрел ей в лицо. - Я не знал тогда, что драконы видят мир иначе.
- Но теперь знаешь, - она подсела к нему и погладила по спине. - Откуда? Что произошло?
- Я сдался. Меня судили, сослали на Стену. Я не остался там, ушел с одичалыми. Потом оставил и их… Со мной был только Призрак, и мы уходили все дальше на север. Там по-прежнему зима. Наверное, она будет там всегда.
- А Дрогон? - спросила она ломким голосом.
Перед глазами Джона снова встала душераздирающая картина: осиротевший дракон над телом матери.
- Он унес твое тело за море. А перед этим спалил Железный трон.
- Странно, что не Вестерос, - хмыкнула она нервно, словно этот абсурдный разговор и впрямь начал подтачивать ее рассудок.