Я вдруг вспомнила, что мы так и не познакомились.
– Тебя хоть как зовут-то?
– Не надо меня звать, – нахмурился дракончик. – Я домой пойду, когда меня найдут. А мама не любит, когда я ухожу.
Я закатила глаза. Вот глупыш!
– А имя твоё какое?
– А! – Деть обрадовано стукнул хвостиком, подняв несколько сухих елочных иголок в воздух. – Антошандр, маркиз Шерзский, – он изобразил аристократический поклон, что смотрелось довольно забавно, учитывая его четырёхлапую ипостась.
О как! Сподобилась чести ночевать с маркизом! Внутренний голос с ехидцей уточнил: «главное, чтоб не съеденной!»
– А я – Александра, – плюнув на предупреждение внутренней язвы, представилась я.
– Ой, какое длинное! – поморщился дракончик. – А по короче?
– Кто б говорил! – фыркнула. – Можно просто Саша.
– Давай спать, просто Саша, – зевнул ребёнок, показывая нехилые такие зубки.
Повозилась, поудобнее устраиваясь на свежих берёзовых ветках.
– Эй! – устало возмутился дракончик. – С маркизами так нельзя, а то …
Что «а то», так и не удалось услышать, так как маленький ящер прижался ко мне и засопел. Устал бедолага. Я погладила чешуйчатую мордочку. Вопреки ожиданиям, что рептилии все холодные и скользкие, чешуя у дракончика была тёплой, слегка шершавой. Даже в мозгу не укладывалось, как такое милое создание может быть в будущем вызывать страх. Погладив мелкого ящерёнка ещё и по пузику, которое оказалось гладким и горячим, я осторожно, стараясь не касаться острого гребня на спине, обняла малыша и задремала.
Утро наступило слишком рано. Вернее, не наступило, а нырнуло под ёлкины лапы свежим ветром. Я даже поёжилась. У нас в своеобразном логове было тепло и уютно, а посторонние возлияния свежести нарушали эту умиротворённость прямо-таки по-хамски. Ответно поёжился дракончик, потянулся, вытягиваясь в струнку и отчаянно зевая. Клац! Пасть дракончика захлопнулась с одновременным открытием янтарных глаз.
– Доброе утро, ведьма Саша!
В этот момент я тоже зевала, а после «вежливого» дракошкиного приветствия чуть не поперхнулась от возмущения.
– Какая я тебе ведьма?
– Самая лучшая, самая добрая! – подмигнуло мне одним глазом это маленькое чудовище.
Тотошка поднялся, потянулся ещё раз, на этот раз, прогнув спинку и выставив хвостик кверху, и завалился опять на спину. В свете утреннего восходящего солнца блеснула нежно-салатовым чешуя на пузике, и мне захотелось его почесать, что я и сделала. Тотошка расслабился, растёкся тряпочкой и замурлыкал. Ну чисто кошак!
– Ох, ты и подлиза! – не утерпела я.
Дракончик явно наслаждался процессом чесания. До тех пор, пока в его животе не заурчало. И до того же громко! Малыш испуганно подскочил и сконфузился.
– Да ладно, – сделала попытку успокоить аристократичного детя. И тут же мой желудок издал утреннее приветствие. – Ну, вот, теперь у нас дуэт голодающих. Надо срочно выбираться!
Мы выползли наружу. Трава была покрыта крупными каплями росы. Нет, я, конечно, читала про всякие старорусские обряды, которые проводили девушки на красоту с помощью омовения в росах, но сейчас мне было совсем не до обрядов, красоты и т.п. Я хотела пить, есть, и домой. Желудок обиженно бурчал, намекая на то, как вчера ему вместо обещанных сосисок достался большой и невкусный шиш.
– Ну, вот мы и выбрались, – переступая с лапы на лапу, поёжился деть. – Куда дальше?
Глава 3.
Блуждание по лесу длилось несколько часов. Уже и солнышко в макушку стало припекать. Дракончик явно устал, однако продолжал мужественно плестись за мной хвостиком.
– Вот сколько можно кругами по этому долбанному лесу ходить, – ворчал Тотошка. – Ты бы хоть лесовика или лешего позвала!
– Я не знаю, как!
– Вот дурная ведьма! – возмущённо выдохнул деть. – Чему вас только в школах учат!
Я стиснула зубы.
– Сколько раз тебе повторять! Меня зовут Александра! Можно просто Саша!
Раздражённо сделала несколько шагов вперёд и только потом заметила, что движения сзади нет. Обернулась. Тотошка стоял, растопырив маленькие тряпочки-крылья, качался на толстых ножках и таращил куда-то за мою спину янтарные глазки.
– Ведьма Саша, – пролепетал дракончик, – а его не надо звать, он сам пришёл! – И плюхнулся на толстенький зад.
Обведя глазами пространство вокруг, мне тоже захотелось плюхнуться на попу. Но не стала. Она у меня костлявая, как и я сама. Мозг категорически отказывался работать и поддерживать ноги. И было от чего. Недалеко от нашей дружной пары стоял маленький старичок, обросший густыми седыми волосами, в льняной (по внешнему виду) рубахе светлого цвета и суконных черных штанах. Но, почему-то, босиком. Из-под густой шевелюры на нас внимательно смотрели зелёные умные глаза.