— Не знаю, — потупилась Ника.
— Не знаешь… Вот и я не знаю. То ли выломать пару прутьев из этого куста, положить тебя на колено, задрать юбку, да и выдрать как следует, то ли пойти вон к тем славным селянам и поискать у них сердечного отношения и уютного пристанища.
— Дядя Костя, — Ника смотрела испуганно. — Вы, конечно, вправе меня высечь, но только потом, а сейчас — давайте уйдем отсюда поскорее!
Чижиков глянул из-за куста: количество собравшихся на противоположном берегу озера значительно выросло. Подошло много новых персонажей, в основном из числа тех, кого Котя определил как местных сельхозработников. Повинуясь командам человека с мечом и в шапке, они таскали свежевырубленные в лесочке колышки и прочие палки, очевидно собираясь что-то соорудить — уж не жертвенный ли костер?
Солдат тоже стало больше — они выстроились цепью и начали обходить озеро с двух сторон. Действительно, если не дать деру в самое ближайшее время, солдаты неизбежно обнаружат их укрытие, и далее возможны варианты, рассматривать которые Чижикову совершенно не хотелось.
— Ладно, пошли, — согласился он. — Ты, надеюсь, знаешь, куда?
— Пока вон в ту рощу, — показала назад Ника. — А там посмотрим.
— Просто замечательно! — усмехнулся Чижиков. — Интересно, у тебя вся наша великая миссия так и распланирована — по принципу «а там посмотрим»?
— Не совсем, — в голосе Ники прозвучали неуверенные нотки.
— Да уж ясно, — пробормотал Котя и протянул руку к кошачьей переноске, но Ника остановила его.
— Нет, дядя Костя, клетку придется бросить.
— Это еще почему? Хорошая клетка. Мне нравится. И Шпунтику… нравится тоже.
Кот демонстративно отвернулся и как истинный естествоиспытатель уставился на то, что осталось от кузнечика.
— Дядя Костя! Ну не было в этом времени таких клеток, понимаете?
— Понимаю, понимаю. Значит, мы ее спрячем, а по пути назад заберем.
— Не пойдет, — помотала головой Ника. — Мы больше сюда не вернемся. Ну… если все будет хорошо.
— Если? — возмутился Котя. — Если?!
— Всякое может случиться, — уклончиво ответила Ника.
— Ясно. Значит, успех твоей миссии вовсе не гарантирован, — констатировал Чижиков. — Что-то подобное я и предполагал. Господи, дай мне сил!
Ника тем временем схватила рюкзачок, порылась в нем и достала небольшой флакончик. Побрызгала из флакончика на клетку непонятной бесцветной жидкостью, и на глазах изумленного Чижикова и ликующего Шпунтика клетка с легким треском превратилась в небольшую горку серого порошка, весьма похожего на пепел.
— Ты что это?! — схватил Котя девушку за руку. — Хорошая же вещь!
— Так надо, дядя Костя, — ответила Ника, разравнивая ногой пепел. — Сами подумайте, что будет, если какой-нибудь археолог потом отроет эту клетку и выяснит, что она сделана в Китае в две тысячи девятом году, но на самом деле ей больше двух тысяч лет?
— Да ну… — отмахнулся Котя, хотя и понимал, что Ника права.
Подхватил ее рюкзачок.
— Ладно, пошли уже. Но учти, — Чижиков резко остановил ся, и Ника налетела на его спину. — Учти: я с тобой еще не закончил!
— Хорошо, дядя Костя. Как скажете…
И они, пригибаясь, рысцой устремились в сторону рощицы — подальше от озера, торопясь преодолеть полоску открыто го пространства. Расстояние было плевое, Чижиков и Ника преодолели его за пару минут. Озабоченный таким внезапным отступлением, Шпунтик некоторое время смотрел им вслед, потом подошел к остаткам клетки, вдумчиво понюхал, мощно чихнул, потряс поочередно лапами и потрусил вслед хозяину.
Никто их не заметил.
В рощице оказалось недурно: не очень, высокие деревца, между которыми оставалось полно места, чтобы компания из двух человек и кота могла беспрепятственно продвигаться вперед, полное отсутствие оврагов, ям, возвышенностей и прочей пересеченной местности — иди да радуйся!
Рощица вплотную примыкала к склону невысокого холма, первого в целой череде подобных. Шелестела листва, перекликались птицы, а воздух, свежий и чистый, просто сам рвался в легкие. У Коти даже голова слегка закружилась.