Мысли заметались. Предмет есть у Ники — попугай, так почему прозрачный смотрит на меня, а не на нее? И почему просто смотрит? Почему ничего не делает? Например, не бросается, не откручивает голову? Как он вообще тут очутился, в этом чертовом третьем веке до нашей эры? Или такие вот прозрачные были на Земле уже во времена Цинь Ши-хуана? Или даже раньше?!
Чижиков, не находя в себе смелости пошевелиться, изо всех сил вглядывался в страшного пришельца, пытаясь в предрассветных сумерках разобрать черты его лица, рассмотреть хоть что-то определенное — и на какое-то мгновение Коте показалось, словно он поймал взгляд прозрачного, заглянул ему в глазницы. По позвоночнику пополз неприятный холодок, в животе сделалось пусто и противно заныло — такой вековечной тоской внезапно пахнуло на Чижикова! На глаза его непроизвольно навернулись слезы, еще более жгучие, чем во сне. Сердце пронзила боль — очень похожее чувство Котя испытал совсем недавно, когда в сонном видении наблюдал гибель старого мира. Стоял и смотрел, не в силах ничего поделать и предпринять, и обреченно ждал, когда к его ногам подберется огнедышащая лава.
Сходство ощущений поразило Чижикова, и вслед за этим пришла догадка, почти понимание.
— Это ты сказал «не допусти»? — трудным шепотом выдавил Котя, внезапно вновь ощутив затекшие руки, на которые опирался все это время. — Это ты?
И — черт возьми! — он ясно увидел, как склонилась в кивке прозрачная голова.
— А что тебе.
Но договорить Котя не успел: прозрачный резко обернулся, посмотрел назад — в темноту, откуда внезапно прилетела короткая стрела и вонзилась в землю рядом с правой рукой Чижикова.
Замерший мир пришел в движение, словно его сняли с паузы: Котя бросился на землю и откатился влево, прозрачный высоко подпрыгнул и исчез, басовито и яростно рявкнул Шпунтик, у костра тонко закричал Сунь Девятый, и вслед за этим с воплями «блин! блин!! блин!!!» рядом с ним запрыгал Сумкин, спросонья лягнувший голой пяткой еще горячую головешку. Проснулась Ника и моргала спросонья голубыми глазами.
Тут и там шуршали стрелы, но ни одна из них не достигала цели. Чижиков притаился за камнем, прикрываемый с фланга распластавшимся по земле благовещим зверем. Он высунулся посмотреть, что происходит, и увидел, как прозрачный с непостижимой скоростью мечется по воздуху, отбивая стрелы в стороны — одну за другой. Котя не мог уследить за поразительной скоростью его движений, зато заметил валяющийся неподалеку в траве меч, дотянулся до него и потянул из ножен.
На обломке стены неожиданно возник человек, одетый в черное с головы до ног, и в руке его блеснул обнаженный клинок. Прозрачный тут же оказался перед ним и неуловимым движением толкнул в грудь. Человек в черном отлетел в кусты. Через секунду раздался приглушенный вопль, в котором ясно слышалось изумление.
И все кончилось.
Стрелы больше не падали. В кустах коротко прошуршало — кто-то, явно не одинокий в своих стремлениях, не разбирая дороги, несся прочь.
Прозрачный медленно опустился на землю.
Рассвело.
Вдруг Ника выхватила из-за пазухи свою пирамидку и нажала на нее.
— Не-е-ет! — крикнул Чижиков. — Нет! Не надо! Он нас спас!
Но было уже поздно: неведомая сила унесла прозрачного прочь, вот он был и вот его нет, как никогда и не бывало.
На мгновение опустилась звенящая тишина. Все застыли: Чижиков с мечом в руке, Сумкин, высунувшись из-за куста, Шпунтик, отклячив зад в предпрыжковом состоянии, Ника, сжимающая пирамидку, мальчик Сунь с жердиной и вытаращенными глазами.
Неподалеку робко, неуверенно цыкнула птица.
— Ну зачем ты… — повернулся к Нике Чижиков.
— Да, но… — непонимающе захлопала она глазами.
— Что это, черт возьми, было? — выпрямился Сумкин. — Кто стрелял?!
Прозрачного Федор не заметил.
— Гр-р-р-р-рм-м-мр-р-р, — завершил боевую песню Шпунтик, сел и хищно облизнулся.
Лишь мальчик Сунь Девятый, бросившись на колени перед развалинами храма, непрерывно кланялся и возносил нехитрые свои молитвы — в совершенном молчании.
ЭПИЗОД 10 Лихие люди
Лю Бан пришел спустя час с небольшим. Одет смотритель был в простое, неофициальное платье, за спиной болтался дорожный мешок, из-за пояса торчал меч.
— Могущественные маги, — начал было он, поклонившись Чижикову, Сумкину и Нике, а также отдельно Шпунтику, но Федор остановил его.