— Разумно ли выставлять ее на улицу? Ведь она может выиграть суд и тогда...
— Без нашей поддержки суд она не выиграет, а я сегодня же отправлю все вещи, что мы раздобыли, Керейну. Он поймет, что мы умыли руки...
Это было мерзко. Заманить Миру сюда, пообещать ей поддержку и отвернуться от нее, когда ей нужна была помощь. И все из-за того что она родилась с аномалией. И если за лишние килограммы я могла винить не только ДНК, родителей и других родичей до седьмого колена и замедленный метаболизм, но и себя, вернее свою способность заедать сложности и проблемы, то Мира родилась такой. И уж ее вины в том, что ее дракон так неказист, не было. Ишь ты, родичам они ее не покажут и брака с этим напомаженным красавцем она не заслуживает. Больно нужен был он ей.
И не в красоте счастье. Это я дура была и не понимала ранее, что та же соседка справа по лестничной площадке прекрасно жила имея пятьдесятый размер. Муж, сын, работа. У нее все было. И я даже не слышала никогда, чтобы она с мужем ругалась, и он принимал ее такой, какой она была, а не пытался перекроить под себя или посадить на правильное питание.
Я вернулась на полигон, ощущая настоящую злость. Мира тем временем уже обратилась, сохранив платье. Вот и хорошо, подозреваю что нас так и выставят из этого дома, как мы сюда попали без вещей. Хорошо еще что золотые монеты мы прихватили, да Лия все таскалась со своим, вернее саквояжем колдуна.
И так как выданные платья с нас сдирать не будут, то мы могли прямо отсюда отправиться на поиски жилья. Ведь скоро стемнеет, а ночевать опять неизвестно где не хотелось.
При других обстоятельствах я никогда не рассказала бы Мире о подслушанном разговоре. Но лучше я сама подготовлю ее, нежели хозяин через несколько минут огорошит ее своим решением. А еще болтал о том, что друг ее отца. Хорош друг, а вернее не друг. Ведь им руководило не стремление разобраться что произошло с Мирой и вернуть ее домой, а обычное стремление заполучить для сына богатую наследницу в жены. И будь дракон Миры красив как она сама, этот блондинчик с легкостью бы соблазнил ее. Вот только грош цена такой любви.
И вообще, Мира могла выбрать мужа из другой расы и никогда не оборачиваться на потеху публике. О чем я ей и сообщила, когда она разрыдалась, узнав, что она оказывается не достойно выглядит в драконьем обличье. Слово урод я ни разу не произнесла. Но Мира и сама догадалась о недосказанном.
— Козлы! — припечатала Лия, незаметно прикоснувшись к своим ушам.
Вот если и ее соплеменники не примут из-за этих ушей, то это будет уж моя вина. Да, у меня такое предчувствие что и в этом мире мы не приживемся.
— А знаете что? Пошли они все в дальние дали. Слезы отставить, сопли вытереть. Сейчас ты соберешься и молча выслушаешь все, что этот тип скажет тебе. И ни одним жестом и словом не покажешь что плакала из-за него и его слов. Это ясно?
— И...к, — икнула она.
— В этом мире нам не надо никого бояться. А суд мы и без их помощи выиграем, ты ведь не самозванка, а истинная Керейн.
До кабинета Миру я и Лия довели, поддерживая за локти. Но перед тем как постучать, она взяла себя в руки, но трудно было представить, что она чувствовала, когда пересекла порог кабинета. Разговор, к слову, не продлился и нескольких минут. И хотя Мира покинула кабинет бледной, но она не продемонстрировала этому мерзкому дракону свои истинные чувства и свое отношение к его поступку.
А затем мы поднялись наверх, собрали вещи, которых было всего ничего, ведь этот портал в другой мир неожиданно настиг нас без предупреждения.
И уже через пять минут ворота особняка захлопнулись за нами, оставив нас троих по сути на улице.
Глава 41. Таверна
Глава 41. Таверна
Благо хоть дракон не потребовал вернуть ему платья, а то наши лохмотья слуги выбросили еще утром.
Уже наступил вечер, и в квартале, как нам уже успели объяснить слуги, для более чем обеспеченных драконов, царила тишина. И чтобы поймать возницу нам надо было покинуть квартал и пройти в более оживленную часть города.
И так как вещей у нас почти не было, то мы довольно быстро покинули этот оказавшимся совсем негостеприимным квартал. Причем Мира наотрез отказалась обращаться, заявив, что вообще больше никогда не призовет своего дракона. Как по мне, это было поспешное решение принятое на эмоциях. Ведь быть драконом было отнюдь не плохо. И это я уже не говорю о чувстве полета, когда можно взмыть в воздух от всех проблем.
Но переубеждать ее на улице, да на глазах чужаков я не стала.