— А зря. Но как знаешь.
Сильвен бы удивился, если бы Эмма согласилась. Что ж, теперь нужно было дать волшебнице вдоволь им налюбоваться. Мысленно морщась — для него вода была прохладной, хотя человеку показалась бы даже горячей — дракон поскорее нырнул. Плавать он умел — ещё бы, он же был телохранителем принца! Вдруг Роберт решит утонуть, кто его тогда спасёт? Сильвена никто не спрашивал, любит он воду или нет — приказ есть приказ, король сказал, что дракон принца должен научиться плавать, значит, научится.
И он научился. Красиво, не хуже, чем в спортивных передачах пловцов показывают.
Конечно, никакого наслаждения от воды Сильвен не получал ни тогда, ни сейчас. Зато видел, как нет-нет да посмотрит на него Эмма. Дракон знал этот взгляд, под ним остро чувствуешь свою привлекательность. И неожиданно от того, что так на него смотрела именно ведьма, становилось только… приятнее? Пикантности это добавляло точно. И делало игру ярче.
Что ещё любят женщины? Смотреть, как красивый юноша выходит из воды, конечно, и как по его рельефному телу — хоть сейчас для скульптора позируй — стекают прозрачные капли…
Эмма сглотнула, и Сильвен с тайным восторгом заметил, что её лицо порозовело.
— Ну как там портал?
Волшебница вздрогнула и потянулась за забытым блокнотом.
— Ещё десять минут.
Сильвен кивнул и сел так, чтобы солнце выгодно выделяло каждую чёрточку, каждый… рельеф.
Снова наступила та относительная тишина, в которой мерно вздыхало море и звонко пели птицы. Ветер гулял по берегу, свежий, прохладный. Сильвен закрыл глаза и постарался не морщиться и не дрожать. Дракону было холодно.
Потом ветер вдруг переменился и стал жарким, словно… огненным.
Сильвен открыл глаза и успел заметить, как Эмма, отвернувшись от портала, опускает руки. Ветер утих не сразу.
— Спасибо, — пробормотал дракон.
— Зачем? — Эмма внимательно смотрела на него.
Сильвен пожал плечами. Тогда волшебница покачала головой и продолжила:
— Сильвен, ты очень красив. Ты… действительно восхитителен. Но я замужем и… Это просто невозможно.
— Твоего мужа это не останавливает, — сказал Сильвен и тут же об этом пожалел: Эмма вздрогнула. — Прости. Пожалуйста. Я не… Прости.
— Всё в порядке. — Волшебница встала, отряхнула от песка блокнот, поправила юбку. — Спасибо за то, что показал мне… — Она оглянулась на портал. — Спасибо за всё. Но теперь мне пора.
— Ты мне нравишься, — глядя на неё снизу вверх, зачем-то сказал Сильвен. Всё было как в тумане. — Но ты ведь и так это знаешь?
Эмма улыбнулась. Улыбка вышла жалкой, грустной.
— Я понимаю, что ты замужем, — продолжил дракон. — Не понимаю только, почему тебя это останавливает. Он же не заботится о тебе. Он тебя не достоин. Так почему? Потому что я дракон?
Эмма осторожно положила руки Сильвену на плечи. И тихо сказала:
— Нет. Конечно, нет. Прости. Я просто не могу.
— Мне так тебя жаль. — Сильвен отвернулся.
А Эмма прошептала:
— Не нужно.
— Может, всё потому, что мне нужно к кому-то привязаться? — продолжал Сильвен. — И я не могу быть один? Сначала Роберт. Потом ты. Всё так… получается. Удобно. Я ведь никогда не любил волшебников. Да я вас ненавидел! Вы же…
— Я знаю. — Эмма поймала его взгляд. — Всё хорошо.
— Нет. Всё не хорошо. Ты же чувствуешь, да? Чувствуешь то же, что и я? Ты же чёртов эмпат! Ты…
Сильвен недоговорил — Эмма его обняла. Никакого намёка на близость — это были образцовые дружеские объятия. Да даже Роберт обнимал его крепче!
— Всё хорошо, — прошептала волшебница, неуклюже прижимаясь щекой к его плечу. — Я рядом.
Сильвен зажмурился. Дышать стало тяжело, а потом и вовсе невозможно. Эмма тоже дрожала — трепетала, как пойманная в клетку птичка.
Мир замер. Неправильный мир, в котором они не могли быть вместе.
А потом всё прошло. И Сильвен отстранился первым.
— Спасибо. Я всё равно не понимаю, за что ты его любишь.
Эмма улыбнулась.
— Полстраны не могут понять, почему ты так предан королю. И тем не менее.
— И тем не менее он меня предал!
— Ты уверен?
Сильвен удивлённо посмотрел на неё.
— Я просто знаю, — тихо сказала волшебница, — что люди в гневе редко способны принимать взвешенные решения. Драконы в этом смысле ещё хуже.
— Ты думаешь, раз я огненный дракон, то рублю с плеча и сжигаю всё на своём пути? — проворчал Сильвен.
— Я думаю, что ты можешь быть не сдержан. Ведь можешь же? — Эмма подняла брови. — Ты наверняка с его величеством прямо не говорил.