— Вызывай Крэйна, — рявкнул дракон.
Хлопнули крылья, меня на мгновение обдало горячим ветром, но следом комнату стал стремительно наполнять прохладный воздух, принося облегчение и проясняя мысли. Туман в кабинете рассеивался, вскоре стали видны обуглившееся кресло, расплавленные склянки на стеллаже, превратившиеся в пепел листы бумаги и осыпавшееся осколками окно. Также стало заметно отсутствие одного разгоряченного дракона.
— Так, — я встала и подошла к образовавшейся дыре, — и что это было?
— Хорлакский метан, — раздался над головой мрачный голос.
С крыши ректорской башни, придерживая у лица влажную тряпку, спустился Дехар и влетел в кабинет. Окинув меня быстрым удивленным взглядом, он опустил руку и недоверчиво произнес:
— Ты… в порядке.
Это не был вопрос, а скорее констатация факта, которому дракон был явно удивлен.
— Всё нормально, — отмахнулась я. — Что с куратором? Куда он улетел?
Дехар открыл было рот, но я его перебила:
— Он не приходил в себя после этого жуткого взрыва, я не знала, что делать. А тут этот кусок железа. Но, кажется, помогло. Ведь так? Надеюсь, ему не навредило превращение слитка в жидкость. Хотя, конечно, реакция была странная, я думала, он тут всё к чертям расплавит. Кстати, я ничего не видела. Почти ничего.
Слушая мое невнятное бормотание, Дехар всё сильнее округлял глаза, отчего стал выглядеть почти комично.
— С фэндиром тоже всё нормально, — странным тоном произнес свинцовый дракон. — Он скоро вернется, ему нужно… переварить случившееся. Тебе пока лучше присесть, Яна.
Он осторожно провел меня в центр комнаты и озадаченно осмотрелся. Уцелевшим после взрыва и драконьего разогрева остался только рабочий стол.
— Ничего не трогай, — строго наказал Дехар и снова выпорхнул в расширившийся оконный проем.
Отсутствовал свинцовый дракон недолго, я лишь успела один раз мысленно прокрутить все события, удивляясь тому, как много произошло за одно утро. Дехар вернулся с двумя стульями, обтянутыми светлой кожей, поставил один передо мной, на другой опустился сам. Он внимательно изучал меня, а я смутилась, запаздало осознав, что на мне всё еще рубашка его начальника. Если Дехар и удивился, то, к моему облегчению, не стал акцентировать на этом внимание. Вместо этого он подался немного вперед и вкрадчивым голосом попросил:
— Яна, расскажи, что именно произошло?
— А ты не знаешь? — вопросительно приподняла брови. — Разве ты не был всё это время рядом?
— Нет, — хмуро качнул головой Дехар, — я прилетел на ментальный вызов. К этому времени кабинет уже был наполнен смертоносным газом.
— Смертоносным? — громко сглотнув, посмотрела свинцовому прямо в глаза.
— Полнокровные драконы обычно не выживают. У наследников крови и вовсе нет никаких шансов. По крайней мере… — он сделал паузу, окинув меня новым задумчивым взглядом, — мы так думали.
— Ты уверен, что это был тот самый метан?
— Крэйн проверит собранный образец, возможно, эта новая смесь, с которой мы раньше не встречались.
Мы оба повернулись к столу, на котором стояла колба из черного металла.
«Должно быть, куратор собрал в неё тот зеленовато-синий туман?»
За этими размышлениями я не заметила, как дракон оказался за моей спиной, на виски опустились холодные ладони и слегка надавили.
— Что ты делаешь? — возмутилась я и попыталась вырваться.
— Тихо, — шикнул на меня Дехар и сильнее сжал пальцы. — Я должен проверить.
Перед глазами проносились картинки всего, что произошло за прошедший месяц, в обратном порядке. Сначала промелькнули события этого дня, затем урок куратора и сражение Франция с собственным двойником, явление ошарашенным студентам стального дракона, пробуждение Головастика, тест и поцелуй на втором уровне, знакомство с поваром и его кулинарные шедевры. Так мы добрались до первого дня, до встречи с ректором Валлахаром в его кабинете, когда он впервые назвал меня инчи. А затем и полет со свинцовым драконом, мои замерзающие конечности и наш с ним разговор.
Словно наяву прозвучали слова Дехара:
«Есть вещи, знать которые опасно, Яна».
И сказанное чуть ранее:
«Ты станешь отличным имерсом».
Свинцовый дракон тогда обещал стереть мне память, как только мы прилетим в академию.
Руки на моих висках резко исчезли, раздался оглушительный хруст, но уже не в воспоминаниях, а наяву.
— Я же говорил, что трогать её нельзя. Разве я выражался неясно, Тугала?
Элреин, снова одетый как с иголочки во всё черное и строгое, держал за горло вжатого в стену свинцового и прожигал его бледнеющее лицо свирепым взглядом.