Ревик прочистил горло. Его сердцебиение оставалось громким, натужным.
«Я не знаю, — послал он честно. Поколебавшись, он добавил: — Могу я уйти, брат?»
«Нет».
Сердце Ревика совершило кульбит.
«Но я хочу уйти, — сказал он. — Я прошу прощения за то, что пришёл сюда. Я беспокоился о…»
«Ты пришёл сюда не для того, чтобы увидеться со мной», — сказал голос.
Ревик умолк.
Эта штука сформулировала последнее предложение как утверждение, но Ревику это показалось скорее вопросом. Он обдумывал его слова, пытаясь решить, что сказать. Существовал ли верный ответ? Эта штука привела его сюда потому, что ей было скучно? Любопытно? Одиноко?
Может, оно правда не знало, зачем он здесь.
Может, оно не знало, что он намеревался сделать с реактором.
Голос пробормотал потише:
«А может, — сказало оно. — Может, ты правда пришёл, чтобы увидеться со мной».
Ревик постарался опустошить свой разум.
«Я приношу свои извинения, — повторил он. — Я беспокоился…»
«Ты всё ещё беспокоишься об этом?»
«Это уже неважно. Я хочу вернуться к моей…»
«К твоей жене, да. Но сейчас ты здесь один. Почему, брат? Почему ты не привёл её сюда с собой? Ты не боишься оставлять её одну?»
Ревик нахмурился, подавляя непонимание.
Элли. Почему оно говорило об Элли?
Тот страх, дрожавший в его свете, усилился.
Всюду вокруг него Ревик ощущал отголоски того, что помнил. Конечно, это не было таким сильным, как в тёмно-зелёной комнате с чужеродной жизнью, которая захотела разобрать его на кусочки как лабораторное животное, стоило ему вторгнуться в его логово… но это было безошибочно узнаваемым.
То сознание змеилось вокруг него с резонансом, который заставлял стискивать зубы, поднимал дыбом волоски на его шее сзади. Это вызывало то же ощущение, которое он запомнил — как у газели, которая придавлена к земле выпущенными когтями льва.
Он острее осознавал тот животный страх, чужеродность, касание света и разума. Он осознавал различия между этой штукой и ним самим.
И всё же было что-то. Что-то…
Что ему понадобилось от Элли?
«Дракон?» — послал Ревик.
Мысль заставила его опешить, но потом окрасилась уверенностью.
«Дракон? — повторил он. — Брат? Это с тобой я говорю?»
Мысль сопровождалась эмоциями, которые странно напоминали облегчение.
«Ты здесь? — настаивал Ревик. — Ты в этом месте со мной?»
Внутри этого густого змеящегося света, который мерцал вокруг почти бескровных тел, подиума с отпечатком руки и пустых пульсирующих стен… Ревик скорее почувствовал, нежели услышал урчащий вздох с прищёлкиванием языком.
Возможно, он также ощутил там печаль.
«Я и есть это место, брат, — сказал ему голос. — …Это я».
Ревик ощутил интенсивное понимание, когда сознание вокруг него обострилось, вызывая вновь ту волну нервозности и опять заставляя его почувствовать себя насекомым под микроскопом.
«Ты не можешь отпустить меня? — спросил он, сглотнув. — Почему?»
Молчание сгустилось.
Ревик ощутил, как существо снова вздохнуло.
«Думаю, лучше бы ты пришёл увидеться со мной», — сказал Дракон.
Ревик старался держать свой свет нейтральным, боролся с той частью себя, которая возненавидела эту идею настолько, что не выразить словами. Но он не мог придумать хорошей причины для отказа, когда все выходы заперты, время на исходе, а его первый вариант выезда из города, скорее всего, уже ушёл.
И когда эта машина была на самом деле не машиной, змеившейся в его голове.
— Где ты? — спросил Ревик, заговорив вслух.
Появился образ.
Немедленный. Яркий.
Он показал Ревику именно то, что он ожидал увидеть.
Образ той тёмно-зелёной комнаты.
Его страх вернулся холодным импульсом, скрутив его внутренности. Тяжело сглотнув, Ревик постоял несколько секунд, тянул время, стараясь думать или, может, напоминая себе, как ограничены его варианты. Он постоял ещё несколько секунд, пытаясь заставить свои конечности двигаться, понести его на другую сторону омерзительного пола, усыпанного частями тел, и просто покончить с этим.
Элли была права. Не стоило ему приходить сюда.
Не стоило ему приходить одному.
Этот страх сделался более примитивным, пронёсся по его коже, напрягая мышцы, когда Ревик вспомнил, что почувствовал в той комнате в первый раз.