Вдруг я заметила в небе столб дыма. Темное облако угрюмым грибом поднималось над домами и деревьями где-то на севере, в новостройках. Оно ужасно дисгармонировало с легкомысленным солнечным днем. «Пожар, что ли?» — с легким интересом подумала я. Нет, это не новостройки, горит ближе — скорее, у метро «Старая Деревня», а то и на Торфяном болоте. Чему там гореть? Ничего же нет, кроме строек и кладбища… «Библиотека!» — осенило меня.
Все мысли об «аленьком цветочке» и возвращении в мастерскую мгновенно вымело из головы. Июньский день и чудесная погода внезапно утратили значение. Я остановилась и принялась смотреть на дым. Темное облако, похожее на атомный гриб, медленно уползало на запад. При виде него почему-то сдавило горло и все поплыло перед глазами.
«Она горит десять лет, и никто не может ее потушить», — вспомнились слова продавца цветов. И на миг возникло странное видение: как будто я стою и смотрю в темный колодец, и склоняюсь над ним, и падаю, и мне страшно и сладко, и я совершенно не против… Я тряхнула головой, прогоняя глюк, и побежала дальше.
Надо все-таки выяснить, что там такое горит. Только не так, как в прошлый раз, не лезть нахрапом. Все-таки придется идти с Маринкой — одной, без подстраховки, слишком сложно. Во-первых, мы составим план действий. Предварительную разведку уже провели. Далее — сбор сведений. Наверняка о пожаре писали в газетах. Посмотреть подшивки. Поспрашивать родителей. Запастись инвентарем. Веревки там, фонарики и все такое. И последнее — найти вход и наконец забраться внутрь…
Той ночью мне приснился очень странный сон. О том, что я оказалась на верхушке огромного тополя, того самого, который растет напротив училища, и смотрю на север, в сторону Торфяного болота. С высоты виден весь микрорайон, порывистый ветер качает ветку, на которой я стою, но неустойчивое положение меня абсолютно не беспокоит. Перед моими глазами идет небесный бой — тяжелые темно-серые тучи сталкиваются, как танки, грохоча и плюясь молниями. Земли внизу не видно в сером мареве дождя. Иногда где-то в тучах вспыхивает на миг неживой неоновый свет, а вслед за ним мягко ворчит гром. На севере, невзирая на дождь, поднимается густой черный столб дыма.
А на соседней ветке стоит незнакомец в черном плаще. Он не обращает внимания ни на дождь, ни на высоту и даже на меня не смотрит. Я же думаю только об одном — хоть бы он никуда внезапно не исчез.
— Привет! — окликаю я его, балансируя. — Я птица Сирин, если кто не понял.
— Тебе там не тесно, птичка? — насмехается незнакомец. — Лети ко мне!
— Погоди, дай угадаю, кто ты? Человек-паук?
Незнакомец откидывает капюшон. Головы у него нет, зато имеются глаза цвета молнии — неживые и холодные, как галогенные лампы. Пустоту венчает железная корона.
— Хм, знакомое лицо… — задумчиво говорю я. — Бэтмэн?
— Давай я анекдот расскажу, — предлагает «черный плащ». — Вползает на брюхе в кабинет психиатра клиент. «Ну и кто это к нам пришел? — интересуется врач. — Ящерка? Змейка? Черепашка?» — «Не угадали, — отвечает клиент. — Это я так высоты боюсь».
Я захохотала и чуть не сорвалась с ветки.
— Ты мне зубы не заговаривай. Значит, не Бэтмэн… не Дарт Вейдер… Ага, точно! Верховный Назгул!
— Смотри-ка, вспомнила.
— А где твой птеродактиль?
— Да я так наловчился.
— Ладно, хватит трепаться. Это ты, Князь, — говорю я. — Я тебя уже давно узнала.
Мы стояли рядом прямо в кроне огромного дерева. Вокруг меня к тучам тянулись листики, нежные и яркие, каких никогда не увидишь внизу, такие уверенные в себе и беспечные. Все они глядели в небо, и до меня им никакого дела не было. Здесь, на верхотуре, даже воздух пах по-другому: кисло — молодыми листьями, сладко — свежим ветром.
— Тебе не надоело надо мной прикалываться? — спросила я.
— Не понял?
— На позапрошлой неделе ты обещал, что покажешься в настоящем обличье. Я прибежала к метро, как дурочка, а ты опять явился в образе демона, назадавал загадок и свалил…
— Не демона, а божества, — строго поправил меня Князь. — Тлалок — мексиканский бог дождя.
— Дался тебе этот Тлалок! У тебя что, мания величия?
— Да так, знаешь ли… ностальгия, воспоминания молодости…
По тону Князя было не догадаться, издевается он или всерьез.
— Мне-то что? Являйся хоть в виде пенька с глазами, — буркнула я. — Тоже мне, мистификатор.
— А откуда ты знаешь, что это не мой настоящий облик?