В голове помутилось от страха. Единственное, что я ощущала — это желание убежать со всех ног, куда глаза глядят, подальше от этого места. «У тебя почти нет шансов выйти оттуда живой» — некстати вспомнились слова Князя.
Текли секунды, ничего не происходило. Я глядела на растерзанного волка, и страх постепенно отпускал меня. «Он уже дохлый, — сказала я себе. — Просто шкура».
Внезапно прямо над ухом заскрежетало железо — я едва не упала в обморок от неожиданности. Повернувшись, с изумлением увидела, что автомат для продажи пепси-колы раскрылся и наружу вывалился мужик в ватнике и телогрейке. Даже если бы не эти очевидные признаки, я бы узнала конкурента. Конечно же, это был «феникс» из вагончика — ворюга-сторож.
Он огляделся по сторонам, глотнул дыма, раскашлялся с ужасным хрипом, а отдышавшись, принялся облегчать душу, не стесняясь в выражениях. Довольно скоро я поняла, что ругань предназначается мне.
— Какого черта!.. Все изгадила, все! Три месяца работы псу под хвост! За каким бесом ты сюда полезла? И чего их тянет сюда, этих проклятых подростков, как будто здесь медом намазано! Двое уже окочурились — нет, все мало! Ну, я понимаю — парни, но девке-то какого рожна здесь надо?
Я так растерялась от этого натиска, что принялась оправдываться:
— Я же случайно провалилась… Там пол гнилой оказался…
— Случайно, говоришь?! — рявкнул сторож, сверля меня взглядом. — И у ворот тоже случайно околачивалась?
Я наконец собралась с духом и перешла в атаку:
— Что вы на меня кричите, в самом деле? Что я, убила кого-нибудь или обокрала? Мне же просто было интересно поглядеть на развалины…
— Ты из какой мастерской реальности? — перебил меня сторож. — Из одиннадцатого училища или из того, которое на Савушкина?
— Какой такой мастерской? — «удивилась» глядя на него честным взглядом. Именно так Антонина учила нас реагировать на вопросы посторонних о том, что им знать не положено. Сейчас она могла бы мной гордиться.
— Ты хоть понимаешь, идиотка, что теперь здесь все сгорит? — устало спросил сторож. — Я на этот ярус три месяца ход прокладывал, а она является, проваливается, поджигает абсолютно нетронутый этаж, и теперь ее еще и спасать надо!
— Ничего я не поджигала! — возмутилась я.
Но сторож вдруг замолк на полуслове и поднял руку, призывая меня к молчанию. В сером полумраке мне показалось, что его глаза слегка фосфоресцируют.
— Слышишь что-нибудь? — шепотом спросил он.
Я прислушалась. Сначала не слышала ничего, кроме частого дыхания — своего и сторожа. Потом к этому добавились какие-то скрипы и шорохи на лестничной клетке.
— Там? — шепотом спросила я, указывая на лестницу.
Сторож помотал головой и указал на одну из раскрывшихся дверей. Несколько секунд мы молчали. Потом я поняла, что он имел в виду: из одного коридора доносилось тихое частое цоканье. И оно явно приближалось.
— Кто-то сюда бежит, — прошептала я. — По-моему когти по паркету стучат…
Сторож изумленно посмотрел на меня, потом перевел взгляд на волка и пробормотал;
— Я ж его вроде убил… Их тут что, двое?
Этих слов хватило, чтобы я бросилась к нему с криком:
— Забери меня отсюда, быстро!
Клацанье становилось все громче. Вскоре к нему добавилось тихое рычание. «Феникс» схватил меня за руку, крепко сжал и потащил к автомату.
— Сматываемся, — глухо произнес он. — О черт, надеюсь, он нас еще не учуял…
Сторож втолкнул меня в шкаф, влез следом, прижав так, что у меня перехватило дыхание, с лязгом захлопнул за собой дверь, а через мгновение мы в клубах дыма вывалились с другой стороны, оказавшись на крыльце синего вагончика «ОА Феникс».
Не успела я поблагодарить сторожа за чудесное спасение, как он схватил меня за плечи и развернул лицом к себе. Его глаза неожиданно оказались совсем близко. Они были светло-серые, блестящие и злые-презлые.
— Значит так, — свирепо сказал он. — О том, что сейчас было, забудь навсегда. Чтобы больше я тебя здесь не видел.
За этими грубыми словами последовал не менее грубый толчок в спину, и я слетела с крыльца на вытоптанную траву. Дверь вагончика с треском захлопнулась. Я осталась в одиночестве перед закрытыми воротами, разъяренная и униженная. Что за хамство?! Выкинули, как паршивого котенка! Меня, мастера реальности, демиурга, спустил с крыльца какой-то немытый сторож! И добро бы из служебного рвения…