Репадро Тоба злобно усмехнулся:
- Конечно, нет. Это просто человеческое мясо, прах Ардола. Иудо Фэкс должен быть эльфийской природы.
- Совершенно не обязательно, - вмешался лорд Рэзион, - нигде в текстах Зизмы Боса на это не указано.
- Возможно, не явно, но тексты Зизмы Боса не допускают иного прочтения.
- Ба! Таких штучек, как Иудо Фэкс, не бывает. Это все сказки для слабонервных, для тех, кто распускает нюни при мысли о несчастной жизни бедных бывших рабов, - брякнул Ред Элк.
- Значит ли это, что Рэзион - слабонервный? - вопросил Кьен.
Губы Репадро Тобы сложились в неприятную улыбочку:
- Лорд Рэзион - величайший воин. Все, кто его знает, должны это подтвердить! "Слабонервный" - это не про лорда Рэзиона!
- Кроме того, Рэзион провозглашает благородные общественные идеи.
Но попытка Кьена заставить Репадро Тобу сменить тему успехом не увенчалась.
Неожиданно Ред Элк наклонился вперед:
- Рэзион, когда-нибудь ты столкнешься с опасностью, исходящей от нас.
- Ред Элк, единственная опасность, перед которой я могу оказаться, не выходит за пределы Игрового поля. Сегодня вечером Питц делал очень резкие выпады на моих флангах. Нам пришлось дьявольски потрудиться, чтобы вытащить некоторые фигуры из ловушки.
И древние эльфы с жаром принялись обсуждать перипетии Великой Игры.
- Это те Офицеры, которыми хвастал Зулбанидес?
- Хвастал, собака? И почему надменность Зулбанидеса не знает границ! Питц угрожал Фигурам, но все, что ему удалось взять на самом деле, так это лишь Офицера и Пешку!
- Я собрал уже сорок Офицеров, - фыркнул лорд Рэзион, - и на этой неделе получу еще одного.
- Сегодня ночью старина Питц был резок. Это его первая партия в голубых цветах Направления.
- Его дезертирство не оставили без внимания. Кабала примет меры. Питцу следует поостеречься в ближайшие недели.
- Питц играет сорока фигурами, половина из них - Офицеры. Думаю, у Питца достанет сил для борьбы.
Принесли еду и питье. Релкин пил воду. Вина Мирчаза не крепки, но коварны, а юноша понимал, что необходимо сохранить ясность сознания. Если и появится когда-нибудь возможность побега, то только во время таких вот вылазок из дома Пессобы. Как только пленник опустился на стул, он сразу принялся внимательно оглядываться.
Помещение было огромным. Стены едва угадывались за колоннами, статуями и группами слуг, стоявших у тележек и сервировочных столиков. Дюжины слуг находились в постоянном движении, трудно было понять, где находятся двери, через которые они входят.
Релкин заметил по паре крепких парней, сидевших с каждой стороны стола шагах в пятидесяти он него. Похоже, они следили за пленником не отрываясь.
Попытку к бегству нужно было тщательно обдумать. Найти выход в этом доме, да еще и ускользнуть от погони - многовато для одного человека.
Кроме того, хорошего плана побега у него и не было.
Эльфийские лорды все еще обсуждали вечернюю партию и ситуацию на Игровом поле. Релкин уже понял, что Игра была на этот раз необычайно острой. Обыгрывалось нечто, называемое "Золотой Девяткой". Эта Девятка была какой-то важной позицией, удерживаемой Направлением - командой, к которой принадлежали Ред Элк и Зулбанидес. Однако теперь эта Золотая Девятка была окружена силами команды Кабалы. Фигуры Направления были в большой опасности. Направление рисковало потерять ведущее положение, отдав свои фигуры Кабале. Зулбанидес подстрекал Питца к беспощадной атаке; Направление не сдастся без боя - это Ред Элк гарантировал. Вежливо, но вполуха слушая своего соседа, Релкин продолжал оглядывать помещение. Вдруг он заметил, что лорд Рэзион смотрит на него с довольной улыбкой.
- Думаю, тебя привело в восхищение великолепие трапезной.
- Да, большей я никогда не видел. Улыбка Рэзиона погасла на мгновение, а потом снова вспыхнула.
- И как мы знаем, ты попутешествовал по свету.
- Мне пришлось кое-что повидать. Солдат Аргоната идет, куда ему приказывают. Мне просто не повезло.
- Едва ли, ребенок. Ведь тебя занесло сюда, в Мирчаз, где живет еще слава древней Красной Эры. Разве ты не чувствуешь ее? Разве не слышишь сладкоголосого пения? Это мраморные небеса, на которые мы поднялись, покинув Гелдерен.
- Сожалею, я не знаю всех этих вещей.
- Конечно, не знаешь, ребенок. Ты ничего не знаешь. Ты недолговечен, как мотылек. Но мы, мы все еще живы, и мы были живы в древней Красной Эре тоже. Подумай об этом. Подумай о множестве веков, прошедших с тех пор, как мы вышли из-за звезд Ардола сюда, в нашу святую долину.
- Это великолепно, - осторожно сказал Релкин.
- И ты будешь здесь жить. Тебе выпала честь жить среди лордов Тетраана.
- Я увижу Великую Игру?
- Ты увидишь ее. О, думаю, ты почувствуешь ее на своей шее, - неожиданно усмехнулся Рэзион какой-то странной, одновременно жестокой и загадочной улыбкой.
За обедом лорды говорили в основном об Игре и положении на Игровом поле. Случился долгий спор о какой-то затычке или перемычке, которую лучше было бы протолкнуть. Затем лорды неожиданно повернулись к Релкину, и он должен был отвечать на вопросы об Аргонате и о чудовищном кебболде, которого, по предположениям лордов, он держал в лесу. Релкин отвечал обдуманно и как можно короче. Его еще немного порасспрашивали, но потом с радостью вернулись к своему спору о проталкивании затычки.
Главное блюдо тем временем было съедено. Релкин ел очень умеренно, а пил и того меньше, так что его голова оставалась совершенно ясной.
Принесли горячее питье в маленьких розовых чашечках. Оно оказалось келутом, приправленным для запаха корицей и подслащенным медом. Затем труппа ардусских танцоров, нагих и натертых маслом, исполнила весьма чувственный танец под грохочущую музыку оркестра из двадцати человек. Танец этот отнюдь не являлся ардусским народным; извивающиеся, неприличные движения больше подошли бы для борделя в Урдхе. К большому удовольствию эльфийских лордов, танцоры просовывали хвосты между ногами танцовщиц. Ничего, кроме отвращения, танец этот у Релкина не вызвал.
Когда он попросил разрешения выйти из-за стола, рядом немедленно выстроился конвой охранников, как две капли воды похожих на Катуна. Сражаться с этими парнями было бы самоубийством - готовые ко всему, они все время оставались настороже. Возможности бежать Релкин не видел.