Зора зашаталась, и Айрин кинулась ее поддержать.
– Тебе плохо, Зора? – с тревогой спросила она.
– Пклти-и-е, – прошептала Зора.
– Проклятия, предназначенные нам, пали на тебя, – подтвердила Айрин. – Как ты сейчас? Тебе больно?
– Я могу рассказать, – поднимаясь с земли, сказал Гранди. – Меня ведь тоже задело.
А ведь и в самом деле, подумала Айрин. Зомби защитила ее и Ксантье, но Гранди получил свою долю. Однако голем двигался и говорил, как прежде, стало быть, проклятие не означает мгновенную гибель.
– С тем, кто подвергся проклятию фурий, может случиться любое несчастье, – пояснил Гранди. – Страшное несчастье, – поправился голем. – Такое страшное, что жертва будет умолять о смерти. Я знаю все языки и понял, о чем говорили эти старухи.
– Мы защитим тебя! – горячо пообещала Айрин.
– Напрасные хлопоты, – уныло возразил голем. – Проклятие уже приклеилось ко мне. Ослабить – это вам, может, и удастся. А с зомби вообще дело плохо: два проклятия – это вам не шутка.
– Смерть уже забрала Зору, – напомнила Айрин. – Что может быть хуже?
– А вот когда проклятие начнет действовать, тогда и посмотрим, – скривился голем.
Айрин посмотрела на зомби со смешанным чувством горечи и изумления. Зомби, мертвая плоть, совершила прекрасный, истинно человеческий поступок. Но какой смысл наказывать ее, мертвую? Как это вообще можно? Но размышлять об этом, как поняла Айрин, бесполезно.
Не лучше ли просто лечь и немного отдохнуть, тем более что гнездо уже готово. Чем и Ксанта ждать не имеет смысла – парочка, вполне возможно, вернется только под утро.
Ксантье молча согласился с предложением Айрин. Наверняка он не знал, как отнестись к поступку друга-гиппогрифа – радоваться или огорчаться. У Ксанта появилась подружка, утащившая его, как песика, на поводке, – что в этом радостного?
– Забирайся в гнездо, Зора, – пригласила Айрин. – Для тебя найдется место.
Зора остановилась в нерешительности. Уж очень она была неприглядна, особенно после угощения плетьми. Кости торчали, одежда изорвалась до неприличия.
– Ту-у пу-у-ую. Надо... – начала Зора.
– Проведешь ночь под открытым небом? – спросила Айрин. – Ты просто не хочешь или боишься помешать? – Ведь в Ксанфе принято, чтобы зомби день и ночь торчали на улице.
Зора стояла молча. Она, кажется, и не собиралась отвечать.
– Ты дважды помогла мне и моим друзьям, – не отступалась Айрин. – Не исключено, что я обязана тебе жизнью. Стреск мог запросто стрескать меня, а фурии застегать плетьми. Я просто не могу относиться к тебе как к... – Тут Айрин осеклась. Она хотела сказать: как к зомби, но сочла это неуместным.
– Знаешь, – вдруг заговорил Ксантье, обращаясь к Айрин, – теперь, когда темно и ее, зомби то есть, почти не видно, она кажется такой... такой стройной... Такой... ну, в общем... не противной. И пахнет не противно. Всего лишь землей...
Да, подумала Айрин, парень не мастер говорить комплименты. Да и у кого ему было учиться в его-то медвежьем углу?
– Мне грозила смерть от плетки, – вздохнул Гранди, – так что зомби уж как-нибудь стерплю.
– Иди же к нам, – опять позвала Айрин. – Здесь тебе будет лучше. Сможешь поспать. Ты ведь хочешь спать?
Айрин не знала, спят ли зомби вообще. Но это не так уж важно. Важно другое – дружелюбный жест. Так она косвенным образом загладит свою вину перед матерью, долго страдающей от дочернего бездушия, это раз; и отблагодарит зомби, действительно заслуживающую благодарности, это два. Я должна не просто терпеть ее присутствие – я должна с ней подружиться, решила Айрин.
Зора в конце концов отважилась подойти к дереву. Она попыталась взобраться по стволу, но не смогла – яд, которым фурии пропитали свои плети, оказался таким сильным, что лишил сил даже зомби.
Ксантье подошел к Зоре, обхватил ее за талию и приподнял. Зора взлетела, как перышко. Что гиппогриф, что его хозяин – оба силачи! Зора ухватилась за край гнезда, подтянулась и исчезла внутри.
– Раньше я никогда к ним не прикасался, – пробормотал Ксантье. – Когда она ехала, сидя сзади, я не особенно позволял ей цепляться за меня. Я думал о ней не больше, чем о мешке с мусором, каждую минуту готовом шлепнуться на землю. Но теперь, после того как она приняла на себя удар, предназначенный мне... Не в моих правилах не отвечать услугой за услугу. Ни одна живая душа не может обвинить меня в неблагодарности. Но с ней... не знаю, стал ли бы я ей другом до гроба... то, что меня еще ждет, в ее жизни уже произошло, гроб то есть... не знаю... И прикасаться к ней не так уж и противно. Я ведь охотник и не раз прикасался к убитым животным... Кишки разные... В общем, я не чистюля... А она такая легонькая...
Айрин поняла, что Ксантье мучает уже знакомое ей чувство раскаяния. И она, и он испытали потрясение, изменившее их отношение к зомби. В Ксанфе зомби презирали, и с этим ничего нельзя было поделать. Даже Милли, долгие века любившая зомби, то есть повелителя зомби, даже Милли косилась на них и неохотно пускала к себе в замок, хотя именно зомби этот замок в свое время построили и верой и правдой охраняли. Зомби охраняли и замок Ругна, но туда их тоже не пускали. Эти существа у всех вызывали только отвращение.
Но подлинная трагедия зомби заключалась в том, что они были, как говорится, ни живы ни мертвы. Не мертвы, то есть могли совершать поступки, подчас, как доказала Зора, весьма отважные. Зомби умели чувствовать, знали, что такое преданность долгу. И за свои подвиги они никогда не требовали награды.
– Зора хорошая, – вздохнула Айрин.
– Да. Жалко, что она умерла.
С этим ничего не поделаешь. Ксантье от всей души хотел оказать ответную услугу, но мертвые в услугах не нуждаются.
Вслед за Зорой полезли в гнездо и все остальные.
Айрин лежала в темноте. От зомби действительно исходил слабый запах. Не противный, как заметил Ксантье. Так пахнет прелая листва, так пахнет шерстка убитого зверька, нагретая лучами солнца...
Глава 9
Гора Парнас
Ксант и Чем вернулись под утро. Айрин услыхала топот, но расспрашивать не стала, потому что решила: не ее это дело. Именно не ее дело разожгло в ней прямо пожар любопытства.
Может, виновато воображение, но при свете дня Зора казалась несколько поздоровевшей. Кости укрылись под кожей, кожа больше не висела клочьями, глаза перестали блуждать – Зора смотрела нормально, как все люди. Прорехи на одежде тоже будто сами собой залатались, словно одежда была частью тела зомби по имени Зора. Даже волосы на голове за ночь успели отрасти и стать куда гуще, к ним отчасти вернулся естественный цвет. Отдых в надежном укрытии и впрямь очень помог Зоре.
Принято считать, что зомби со временем разлагаются, а не исцеляются. Айрин впервые видела обратный процесс и не могла надивиться. Да что ты вообще знаешь о зомби? – спрашивала она себя. Ничего, кроме глупых шуток.
Она вспомнила еще одно: зомби способно помочь только внимание живых и их забота. А после эпизода с фуриями они все занялись несчастной Зорой. Всеобщее внимание не могло не пойти ей на пользу.
Одежда Айрин давно высохла, так что полотенца можно было отбросить в сторону. Одевшись как следует, она сразу похорошела. Айрин приготовила завтрак: глазунью и молоко с чаем из молочая. Ксант и Чем сказали, что неголодны, – наверняка паслись ночью на каком-нибудь лужку.
Чем создала карту местности, по которой им еще предстояло пройти.
– Вот здесь находится гора Парнас, – указала Чем на обширный каменистый массив. Сгрудившиеся у карты видели местность как бы с верхней точки. Чем смотрела с холма, но наверняка расспрашивала Ксанта, а тот указывал ей на детали, которые можно увидеть только с воздуха. – Гора, – продолжала объяснять Чем, – имеет две вершины. Вершина, нужная нам, расположена к югу. На этой вершине живут музы. Их целых девять. Вот тут находится пещера оракула. Нам придется обогнуть ее на пути к вершине, где растет дерево всех семян. Подъем нас ждет не из легких, но мы доберемся, если...
– Если что? – резко спросила Айрин, не любившая помех.