— Мы сможем освободить всех… — заметив тень сомнения на его лице, добавляю воодушевлённо. — Всё будет хорошо. И с тобой, и с остальными, что всё ещё находятся в Галдуре.
Я действительно искренне верю и желаю, чтобы мои слова оказались правдой. От внутреннего предвкушения и почти осязаемого удовольствия их свободы, искренне и широко улыбаюсь Сиру. Тянусь к его руке, накрываю своей, сжимаю пальцы.
Он молчит. Просто смотрит на меня, не отрываясь, и молчит, ничего не говоря в ответ.
Мне знаком этот взгляд. Прежде, в сновидениях Сир часто наблюдал за мной именно вот так. Я не понимала тогда, что означает задумчиво-напряжённое выражение его лица. Да и сейчас не осознаю полностью. Сомнения? Тревогу?
— Скажи хоть что-то, — прошу я, начиная ощущать тягость от его молчания.
— Я думаю, что маги Галдура использовали именно этот способ привязки и, как и тут, смешивали его со связью истинных, искажая и переиначивая оба вида магии, превращая драконов в бесправных, бездумных, почти не живых. Ездовые собаки, послушные приказам наездников. — Слова больно бьют по нервам. Я никак не могу принять правду: мои соотечественники издеваются над такими, как Сир. Мой Сир… — И значит, нам действительно нужно разорвать эту связь. Для всех, оказавшихся в плену драконов, разом.
— Ещё бы понять, как это сделать, — вздыхаю я.
— Мы в величайшей библиотеке, Мири, — Сигиррил наконец улыбнулся. — Нужно только задать правильный вопрос. Ответы, которые дают нам книги, всегда зависят от наших запросов.
Глава 18
— Вот мы и вернулись к исходной точке. — С грустью поднимаю глаза на Сира.
Он непонимающе хмурится, отчего на лбу проступает глубокая морщинка. Хочется подойти и стереть её прикосновением, но я сдерживаюсь, прекрасно понимая, что и у него, и у меня терпение на исходе. Нас тянет друг к другу так же, как множество героев из прочитанных нами книг. Истинность. Эта связь действует не только на драконов, но и, похоже, на людей.
Иначе как объяснить столь сильные эмоции, которые окутывают меня каждый раз, когда я просто смотрю в сапфировые глаза Сира?
— Нам снова нужно задать верный запрос. — Со вздохом отводя взгляд, усаживаюсь за стол. — Понять, насколько сильна зависимость друг от друга внутри истинной пары. И как этим пользуются маги Галдура.
— Мне кажется, корректнее запроса уже не сделать. — С явным одобрением на лице Сир садится напротив, явно специально держит дистанцию, хотя, учитывая степень притяжения между нами, этот манёвр абсолютно бесполезен. Я и через стол чувствую жар его тела, а наши руки будто сами собой ползут по столешнице друг к другу, только так и не встречаются, поскольку ровно посередине падает новый ответ от библиотеки.
— «Пари на Дракона», — читаю я, вглядываясь в красочную обложку.
Рыжеволосая девушка в форменной одежде неизвестной академии держит в руках сияющие нити, опутавшие рядом стоящего мужчину. Судя по перепончатым крыльям за спиной, добычей студентки стал именно дракон.
— Любопытное название, — пряча ухмылку, замечает Сир. — Какой дракон в здравом уме поставит на кон свою шкуру?
— Связанный печатью истинности? — Открываю книгу, но перевожу взгляд на дракона.
Сир поджимает губы и кивает.
— Может быть, тут мы найдём ответ, как маги используют истинность и запирают сознание в теле дракона? — Он задумчиво поглаживает подбородок. — Почитай. Когда это делаешь ты, появляется больше подсказок.
— Просто тебе нравится мой голос, — зардевшись, подначиваю его я.
— И это тоже, — соглашается Сир с лёгкой полуулыбкой.
Вздохнув, позволяю страницам самим раскрыться на нужной главе.
'— Что ты сделала, маленькая альва? — В глазах дракона мелькают пурпурные искры, а на лице застыло ошарашенное выражение.
Он трёт грудь под нарядным кителем, а я неосознанно делаю шаг назад. Потому что сама не знаю, как так получилось. Как моя магия вышла из-под контроля и выдала меня с головой. Да ещё и кому! Дракону, самому страшному врагу нашего народа. Эти гады чешуйчатые реагируют на нас, как коты на валерьянку. Уж больно сладка для них наша сила.
Ещё бы, ведь она не только заряжает их магический резерв, так ещё и невероятное удовольствие приносит. Не удивительно, что мой народ посчитал за благо сначала развязать войну с любителями полакомиться чужой силой, а потом и изолироваться от них…'
— М-да, — прерывает меня Сир, и я непонимающе поднимаю на него глаза. — Рабовладельцами нас ещё не называли.
— Так видит автор. — Пожимаю плечами. — Ты заметил? Народ главной героини смог изолироваться от преследующих их драконов. Может, тут кроется тайна механизма, которым пользуются галдурцы?
— Не знаю. — Сир отводит взгляд и в глубокой задумчивости рассматривает ряды книг. — Что-то подсказывает мне, что эта книга — лишь тонкая нить к разгадке.
— Проверим, — улыбаюсь, возвращаясь к чтению.
'Глядя в хищно сузившиеся глаза дракона напротив, на то, как опасно раздуваются его ноздри, я вспоминаю слова бабушки Хиппэи:
— Раз дашь дракону себя попробовать, век не отвяжешься. Нет никого упоротей дракона, подсевшего на привязку.
На моё робкое возражение, что дракон, должно быть, «упрямый», бабушка всегда уверенно поправляла — «упоротый». И вот сейчас я прекрасно понимала, о чём говорила бабуля.
Передо мной такой и стоял. Драконус упоротус. А я ведь всего лишь случайно коснулась его Нитью! Всего одно касание!
Но делать нечего, надо как-то изворачиваться.
— А что я сделала? — Невинно хлопая глазами, я продолжаю пятиться, пока не упираюсь в колонну со светочем.
Мне, конечно, удалось снова зажечь его, но Хранители академии не дураки, и совсем скоро кто-то из них поймёт, что древняя реликвия похищена.
— Как ты зажгла светоч? — наступает на меня Рейвард. В его глазах хищным огнём горит азарт и предвкушение. — Только альвы Жизни способны на это.
— Альвы Жизни — сказка для юных драконят. Такая же, как существование аметистовых драконов, — с ухмылкой отвечаю я.
Мифическими драконами, умеющими управлять чужими эмоциями и даже питающимися ими, очень любят пугать детей альв. Хорошо, что такие жуткие создания уже давно исчезли из нашего мира.
— Да-а-а? — тянет Рейв с бархатной хрипотцой.
И я против воли чувствую сладкую дрожь в коленях, которая усиливается с каждым его шагом ко мне.
Я замираю испуганной птичкой, когда Греаз нависает надо мной. Уперевшись локтем в колонну над моей головой, он смотрит на меня глазами, в которых разрастается лиловое пламя. И впервые в своей жизни чувствую отклик внутри себя. Впервые в жизни моё тело весьма однозначно реагирует на его близость, а магия рвётся наружу, чтобы снова коснуться его.
Я думала, только драконы влипают в альв, а потом против воли пленяют их. Но нет. Похоже, мы сами готовы плениться.
— Знаешь, в чём главная загвоздка? — склоняется ко мне Рейв и даже тянет ладонь к моему лицу, но резко отводит её. Словно боится обжечься.
— В чём? — отчего-то сипло спрашиваю я.
— Я и есть аметистовый дракон, — с откровенным превосходством во взгляде заявляет Рейв. — И теперь мы возвращаемся к моему вопросу. Как ты зажгла светоч? Или это ты его и похитила?
Опешив от признания, я не сразу понимаю суть последних слов. Это он меня, что ли, в краже обвинил? Осознание нелепости этого заявления наполняет меня праведным гневом.
— А может, это ты сделал, а? Аметистовый чешуекрыл, а? — С силой тычу пальцем в его грудь и выплёскиваю на него всё моё негодование. — Мне-то какой резон красть вашу реликвию? Чтобы ваши Хранители обвинили нашу делегацию и тем самым развязали войну? А может… — Меня накрывает озарением. — А ведь это действительно мог сделать если не ты, то кто-то из вашей братии.
— Что? О чём ты? — Опешив от такого поворота, Рейвард даже отступает, освобождая меня из ловушки его рук.