Фикса расхохотался и ответил:
— Тебя чему, в школе, то, учили?! Экватор, он, на то, и экватор. Экватор, только, один! Скоро трёхдневный отдых, Клякса!
При слове "школа", у Кляксы всегда резко ухудшалось настроение, а при слове "отдых" — поднималось. Клякса взбудоражился.
— Какой отдых? — спросил он.
Фикса объяснил:
— Скоро зайдём в порт Капстад, или, как его ещё, иногда, называют, Кейптаун. Там, чуть дальше, мыс Доброй Надежды. Напьёмся, Клякса! Кейптаун — это голландская провинция на юге Африки. В Капстаде проживает небольшая голландская община — переселенцы из Голландии, а также африканцы.
Фикса сделал небольшую паузу, а Клякса его, с интересом, слушал. Наконец, Фикса сделал собственное умозаключение:
— Капстад — почти Европа, и там мы неплохо отдохнём.
Узнав о предстоящем отдыхе, Клякса обрадовался. Он, за много недель плаванья, устал, морская жизнь ему поднадоела, и Клякса, не прочь, был бы, два-три дня отдохнуть. Клякса, с нетерпением, стал ждать отдыха.
Время бежало, и, через несколько дней, корабли зашли в порт Капстад, чтобы пополнить запасы пресной воды и провизии, произвести мелкий ремонт судов, и чтобы дать отдых морякам, после долгого морского пути.
Филин, помощник капитана, выдал каждому матросу, под запись, по одному талеру, в качестве аванса, и моряки "Дельфина" стали выходить на берег. Клякса, вместе со всеми, ступил на твёрдую землю, и у него, ненадолго, закружилась голова. На берегу росли пальмы, располагался порт, а также форт с крепостью, именовавшейся, как Замок Доброй Надежды, а чуть дальше, возле горы, находился маленький город Капстад. Вскоре, следом, уже все корабли каравана вошли в бухту, пришвартовались к пристани, и матросы заполонили берег. Шесть часов ушло на то, чтобы произвести необходимый ремонт судов, и загрузить их необходимым количеством пресной воды, и провизией, купленной капитаном тут же, на берегу. Клякса, Фикса и ещё два десятка матросов занимались переноской провианта на берегу, для других нашлась другая работа. У всех матросов было прекрасное настроение всвязи с небольшой передышкой. Наконец, вся эта необходимая работа была закончена, и матросы стали расходиться по тавернам, которые находились поблизости. Фикса и Клякса, вместе со всеми, кроме тех, кто остался на кораблях, двинулись в близлежащую таверну проводить свой отдых.
В Капстаде, Клякса впервые увидел чернокожих людей. И хотя, об их существовании Клякса знал, он, тем не менее, был удивлён, когда, навстречу попадались, такие не похожие на него, африканцы, одетые по-африкански, и чаще всего, в накидки и юбки из листьев, травы, и каких-то деревянных прутьев. Те — мужчины, женщины, дети, шли в порт, по своим нехитрым делам, чтобы продать матросам свои сувениры, лекарственные снадобья, и всевозможные экзотические и нехитрые поделки.
— Не обращай внимания, — сказал Фикса Кляксе. — Они от нас отличаются только цветом кожи. Во всём остальном, они такие же, как мы.
Через несколько минут Клякса и Фикса были в таверне и сели за стол, намериваясь спустить выданные им монеты. Через минуту к ним присоединился весёленький Усач. В главном, большом зале таверны, было много матросов, пьяных и ещё трезвых. Музыканты, из числа матросов же, играли весёлую музыку на скрипках, и других инструментах. Моряки пили ром и вино из деревянных бокалов и из деревянных кружек, ели из деревянной посуды, пели песни, плясали, танцевали, веселились. Стоял шум и гам. В одном углу группа моряков играла в кости, в другом углу несколько матросов играли в карты.
Клякса, Усач и Фикса заказали еды, рома и вина, и приступили к весёлому времяпрепровождению. Фикса налил вино в бокалы, поднял бокал, и крикнул:
— Мы в Африке, Клякса!
Фикса, Усач и Клякса чокнулись и выпили, по бокалу вина, за Африку.
— Скоро будем в Китае, Клякса! — крикнул через стол развесёлый Гвоздь, выпивая бокал рома.
Пьяные матросы веселились, и Клякса входил в морской быт, постигая уклад и обычаи истинного моряка. Вскоре, Клякса, Усач и Фикса, вместе со всеми, пели песни и плясали под играющую музыку.
Непонятно откуда, взялись четыре хорошенькие молодые девицы европейского происхождения. Всем им было лет по двадцать, и они, вместе со всеми, находящимися в таверне моряками, пили ром и вино огромными бокалами и кружками, курили табак из трубок моряков, плясали с толпой, и вели себя вызывающе нескромно. Моряки были им рады, и охотно угощали девиц ромом, вином и закуской.
— Занёс, же, чёрт, этих красоток, сюда, — сказал Клякса Усачу и Фиксе, кивнув на веселящихся девиц, когда, они, отплясав и устав, вновь сели за стол, намериваясь выпить ещё по бокалу вина.