– Илья? - Окончил смеяться Никола. - Что с тобой?
– Ничего, - тряхнул головой металлист. - Ничего. Чаю, друзья?
Илья поторопился выйти. Мы с технарем переглянулись, и синхронно пожали плечами. Чем дальше, тем мне все больше и больше импонировал молодой маг. С него практически слетела наносная ирония и колкость, оставив вместо себя тонкое, и, что немаловажно, вполне уместное чувство юмора. Из него мог получиться отличный друг. Никак не друг сердца, просто друг. Мне вдруг стало очень жаль, что парень уедет в Америку.
– Никола, ты пойдешь с нами? - Появился металлист с подносом, уставленным дымящимися кружками.
– Да, если позволите, - с достоинством ответил технарь. - Искренне надеюсь, что я смогу оказаться полезным этому замечательному месту, - обвел он рукой мою комнату.
Илья коротко кивнул, соглашаясь. Я внутренне усмехнулась - по моему мнению, от того, что технарь пойдет с нами (отсюда), польза моей избушке действительно случилась, и преогромная - у нее появились шансы остаться в целости и сохранности.
– Ты решил, как поступишь с экзаменами? - Остановился в дверях металлист.
Никола опустил голову. Подумал немного - вероятно, взвешивал все "за" и "против".
Наконец, поднял обратно.
– Думаю, тут я нужнее, - сказал он в своей обычной, немного ироничной натуре. - Пошли.
Глава 6.
И где только наша не пропадала! Но так пропадать, как довелось в тихом городке Урске, что на изнанке Земли, нам не случалось еще никогда. Попали мы в это славное местечко по наводке начальства: "Сходите, ребята, гляньте, что там творится!"
Как всегда, полчаса на сборы, котомку за спину, напутствие волхва: "Слишком тепло не одевайтесь, там не холодно", оставленные прямо на столе в кабинете теплые куртки, Гоше на радость, открытый могущественным магом переход…
…И вот я уже полчаса сижу в кабинке провинциального сортира.
Я и по сей день уверена, что спасло меня только ушу. Ибо ничто так не приучает организм к стоическим перенесениям неудобств, как статические упражнения. А пришлось мне туго: сортир был грязен и вонюч, а у меня, как на грех, непрерывно тошнило. Причем, не понятно с чего - я, после того, как прошла драконий Лабиринт, вообще болеть чем бы то ни было перестала. И тут - на тебе!
Когда я, наконец, щеголяя зеленым цветом лица, выбралась из этого достойного заведения, то увидела перед компаньонами по пять пустых кружек.
– Надеюсь, это было не пиво? - Попыталась я изобразить хорошую мину при плохой игре.
Парни синхронно поморщились - наверное, нюхнули сортирному духу, которым я насквозь пропиталась.
– Что с тобой приключилось? - Гнусаво осведомился зажавший нос металлист. - Ты что, провалилась?
– Вот еще! - Гордо, как только могла, вздернула я голову. - Ты что, никогда в традиционных русских сортирах не был? Для того, чтобы пропахнуть в них насквозь, совсем не обязательно куда-то там проваливаться!
Металлист выразительно повел бровями. Я перевела взгляд на молодого мага. У ехидного парня отвисла челюсть.
"Нет слов, и слава богам", - с облегчением подумала я.
– О чем говорили? - Плюхаясь на пустой стул, деловито поинтересовалась я.
– О погоде, - подобрал челюсть Никола.
– Полчаса?! У вас что, другой темы для беседы не нашлось?
– Не тебя же нам было обсуждать, - пожал плечами вредный друг моего сердца.
– Кстати, с погодой тут и впрямь что-то не то, - сказал Никола. - Ты разве не заметила?
Куда мне! Я ведь после перехода не по сторонам смотрела, а о сортире мечтала!
Между тем, маг куда-то показывал. Я проследила за его рукой.
– Ой.
В открытую дверь кабака виднелся пейзаж. Не зимний, не летний - так, не пойми какой. Но все же теплый, судя по одежке окружающих.
– Тут же должна быть зима! - Ахнула я.
– Должна быть, - согласился со мной металлист. - Но ее тут нет.
– Странно…
Может, со мной желудочная напасть из-за резкой смены климата приключилась?
– Более чем странно. Слушай.
А рассказать друг сердца, собственно, ни о чем и не успел. Потому что у него… зазвонил коммуникатор. На изнанке!
Илья, так и не успев толком удивиться, схватил КПК:
– Привет, Жозефина.
– Лиса там далеко?
Я на автомате прикрыла нас пологом, отводящим внимание - немногочисленные посетители заведения вяло уткнулись в свои тарелки.
И только потом до меня окончательно дошел абсурд происходящего:
– Не может быть!
– Что "не может быть"? - Удивленно вскинул брови Никола.
– Мы на изнанке, Жозефина, - ровно сказал Илья.
– Не может быть! - Завопила трубка голосом молодой ежки.
– Как только разберусь в ситуации, я тебе свистну, - поспешил окончить разговор металлист. - Целую. Пока.
Он спрятал техногенное устройство под рубашку, и вытер полотняной салфеткой вспотевший лоб.
– Не может быть, ребята, - сказал.
– Может, все же расскажешь, в чем тут дело?
Илья открыл было рот, но снова не успел сказать и слова: раздалось заунывное пение. Настолько самобытное, слаженное и тоскливое, что у меня заныли зубы.
Не слышны в тюрьме даже шорохи.
Все здесь замерло до утра.
Если б знали вы,
Как нам дороги
Эти Урские вечера.
– Что это? - Выпучил глаза Никола.
– Урки поют, - мечтательно просветил нас хозяин заведения. Он сидел за стойкой, подперев голову руками. Глаза его мечтательно полуприкрылись веками, губы шевелились в такт диковинному пению. - Вот бы к ним попасть!
…Песня слышится
И не слышится…
– Как поют! Как поют, - раскачивался на высоком стульчике трактирщик. - Еще медовухи?
– Н-нет, - с каким-то даже страхом, нет, ужасом(!) ответил обычно спокойный металлист. - Вот, возьмите пару серебрушек.
– Кида-ай, - мечтательно протянул мозолистую ладонь трактирщик.
…Если б знали вы,
Как мне дороги
Эти Урские вечера…
Мы поторопились покинуть заведение. Уже почти смерклось. В воздухе пахло дымом - по всей видимости, где-то недалеко сжигали прелые листья. Там и сям расхаживали прохожие, и все, как один, с мечтательными лицами.
…Если б знали вы…
Я торопливо поставила защиту. Мощную: вспомнила прекрасную Огненную, раскаленный Источник, и разведчика Штирлица. Сердце возрадовалось, погнало полу-драконью кровь по жилам. Жить стало легче, жить стало веселее.
– Ты, кажется, или ты хотел рассказать о чем-то? - Повернулась я к другу сердца.
– А? - Посмотрел на меня металлист налитыми кровью глазами.
– Тебе плохо?
– Голова раскалывается, - глухо сказал товарищ.
Я оглянулась на Никола. Тот зажимал пальцами уши. Да и мне, несмотря на поставленный щит, постепенно становилось не по себе.
…Эти Урские ве-че-ра.
Разлилась тишина. Звенящая, божественная тишина. Стало хорошо и заметно, как было невыносимо тошнотворно до этого. Силы, демобилизованные организмом на борьбу с неведомой напастью, растеклись обратно по телу. Мы, где стояли, там и сели на бордюр, не в силах перебирать ногами. Прошло какое-то время, прежде чем металлист проявил волю к действию:
– Никола? - Повернулся он к технарю.
– Тише! - Поднес губам палец маг. - Я их чувствую.
– Кого?
– Катушки. Громадные катушки. - Глаза технаря горели нездоровым пламенем. На щеках сквозь сумерки полыхал румянец. - Катушки индуктивности. Как поэтично!
– Ты же сдавал по этой теме экзамен, - недоверчиво покачала я головой. - Ты знаешь это слово, как облупленное. Чем это тебя сейчас накрыло?