– Эээ, я столько не перелопачу, - пробормотала я, беря лопату поудобнее. - Тимон! Есть план?
– Был план договориться, покуда ты не завопила и не вырубила этого, - ответил гордый наследник дракона.
Не сговариваясь, мы встали спиной к спине, словно бывалые бойцы. Интересно, откуда у Тимона это – я–то слышала от воинов о необходимости прикрывать тылы, а он откуда знает, если всю жизнь провёл один?
А он схватил из костра горящую ветку и приготовился защищаться.
– Слушай, давай я тут геройски помру, а ты сбежишь, – шёпотом предложил Тимон, пока замшелые лесовики медленно шли на нас беспорядочной и вонючей гурьбой. - Встретимся в ближайшей корчме, возьми мне четыре пива.
Но увы, сбежать мне не дали, да и Тимон в этот раз не помер. Πо-моему, замшелых было никак не меньше двух десятков, поди попробуй отбиться в темноте от этих пней! Прoтивный мох скользил под руками, лопата врубалась в какую–то омерзительную труху и увязала там. Огонь гас, прикоснувшись к гнилушкам – они ведь не горят, а разве что только тлеют! И только мой истошный визг оказывал какое-никакое действие на лесовиков. Жаль только, что уже с третьего захода я совершенно охрипла. В общем… Как мы ни сопротивлялись, как ни бились, а скрутили нас быстро и ловко.
Скрутили, забрали мою сумку и лопату,и потащили нас куда–то в чащу.
– Могла бы хоть сказать перед смертью, что была рада со мной познакомиться, - упрекнул Тимон, пока нас волокли на мшистых плечах. - Жаль, что недостаточно близко, а не то заценила бы, каков я!
– Я была бы рада знакомству куда больше, если б ты оказался достойным сыном дракона, а не рыжим недоразумением без штанов, - прoсипела я.
– Я в штанах, – не смутился Тимон. - Как ты думаешь, нас тут сырыми съедят или поджарят? Ай, ой! Копать-хоронить, гнилушки демоновы, куда ж вы на камни–то кидаете?!
Мне повезло больше, меня швырнули не на камни, а на что–то мягкое. Если б не была связана – кинулась бы от этого мягкого прочь,такое оно было неприятное! Но оно обхватило меня четырьмя конечностями, попереворачивало, словно паук, укутывающий муху в паутину, и спросило женским голосом:
– Что это вы принесли мне, друзья-разбойнички?
Свет от гнилушек стал ярче : замшелые пни сгрудились вокруг нас густой толпой.
– Дык мы это… Мы тово… Смотри, какая цаца! Цыпочка-то непростая! Кажись, нашли то, что надо! – загомонили они на разные голоса.
– Тыц! Πусть Виль говорит! Он складно калякает! – рявкнул женский голос.
Меня, судя по ощущениям, положили поперёк колен лицом вниз. Так малых детей кладут, собираясь отходить по заднице за шалости. А что со мной собирались сделать, я уж не знаю.
– Α чо калякать? Мы, как договаривались, обступили этих двоих, я к ним вышел, - начал тот самый, первый замшелый пень, который выполз к нам, притворяясь нежитью, - начал, как водится,издалека…
– Договаривались поубивать их,и делов-то, - встрял кто-то из толпы.
Эээ, с кем это договаривались? Явно же не с нами! Мне очень захотелось прижаться к Тимону покрепче, но он по–прежнему лежал на камнях у подножия… то есть у ног существа с женским голосом. Как бы еще рассмотреть, что это за чудо чудное?
Я немного поерзала, но огромная рука или лапа придавила меня сверху.
– Тихо лежи, - велел всё тот же приятный женский голос.
– И тут наши-то без предупреждения как попёрлися, - продолжил Виль. - А она вот, рыжая, как завизжит!
– Которая рыжая? Которая у меня или которая там лежит? - спросило существо.
– Которая у вас, хозяйка. Вот она, рыжая, как завизжит, и Πринек, что на неё напрыгнул – враз человеком стал. Только в обморок упал. Ну, с отвычки, наверно.
Эх, вот это я пропустила. Выходит, от моего истошнoго визга замшелые пни, мало того, что людьми становятся,так ещё и в обмороки падают! Никогда такого не видала. Я про обмороки, конечно.
– А потом она вдругорядь как завизжит,и уже двое попадали. Мы их с собой взяли, - продолжил докладывать Виль. - Без сознанки они.
– Так…
Меня стряхнули с колен. В призрачном свете гнилушек я увидела огромное мохнатое существо, похожее и на женщину,и на паука. Страсть как боюсь пауков, и обязательно бы завизжала, если б не охрипла.
– Если на рассвете они останутся людями, - сказала женщина-паук, – то, стало быть, всё правильно. Всё верно.
– Что верно? - прохрипела я.
– Мы тут однажды в лесу пошалили немного, отчего нас лешак проклял, - сказала женщина-паук миролюбиво. - Несоразмерно шалости нашей, надо сказать . Вот с той поры ищем, кто б заклятие снял. Стало быть, это ты и есть тот человек.