Прежде чем Лоренс оказался в самом центре снежной бури, ему казалось, что самое главное – двигаться вперед, сосредоточившись на конечной цели путешествия. Все остальное, менее значимое, представлялось ему изменой своему взводу, а измены он никогда не допустил бы. Лоренс задумался, что же он будет делать, когда все-таки доберется до озера. Магазин его карабина все еще полон, но сам карабин бессилен против загадочных пистолетов, электронных бомб, вражеского «Прайма» и биотехнологии жителей Санта-Чико. Ему нужны медицинский уход и новые дозы лекарств, а также кровь для штурмового костюма. Ему обязательно нужно выяснить источник богатства местных жителей и заставить их поделиться с ним этим богатством. Да, следует еще не забыть о транспорте.
Ослепший от снежной бури, одинокий, закутанный в чужеродный кокон штурмового костюма, который в считанные минуты лишит его жизни, Лоренс Ньютон начал смеяться. Все это безумие имеет своей целью обзавестись средствами для возвращения на Амети. Амети, его родной дом, который он добровольно покинул, чтобы исследовать вселенную, увидеть новые миры. Сейчас многое забылось, но тогда, в те далекие дни, Лоренс Ньютон считал, что звезды подарят ему ощущение безграничной радости и восторга от постижения чуда. Что было бы, если бы он рассказал Розалин об этом в первый же день их знакомства? Любой мир, в котором ты не жил раньше, представляется экзотическим. Но настоящую экзотику можно встретить, лишь оказавшись очень далеко от дома.
Теперь он знал, что восхитительные, непохожие на родную планету места действительно существуют. Если бы молодому Лоренсу Ньютону дали шанс, он непременно продолжил бы свои межзвездные странствия и никогда не вернулся бы домой.
Неужели он тогда так сильно ненавидел самого себя? Лоренс радостно улыбнулся, когда упоминание имени Розалин воскресило в памяти ее образ – образ, который всегда оставался удивительно ярким и никогда не покидал его. Он провел рукой чуть ниже горла, чувствуя, как под тканью костюма перекатывается заветный брелок.
Как было бы прекрасно увидеть ее в последние минуты жизни! Когда Лоренс оказался в паре километров от края седловины, облака рассеялись под сильными порывами ветра, унесшими с собой снег. В ясном разреженном воздухе ярко сияли звезды. Землю покрывал двухсантиметровый слой ледяных гранул, которые громко хрустели под ногами.
Последний пакет крови пришлось использовать еще до того, как Лоренс пересек всю горную седловину. Огромное количество энергии костюму приходилось затрачивать на то, чтобы ему было тепло в условиях холодного горного воздуха. Когда Лоренс в очередной раз потянул губами из трубочки резервуара с водой, там оказалось пусто. Шершавый язык тяжело ворочался в воспаленном от жажды рту. Боль в боку сделалась постоянной и нестерпимой. Анальгетики уже ничем не могли помочь. Лоренс усомнился также и в эффективности препаратов для свертывания крови. Затянутая костюмом нога снаружи была вся испачкана кровью. Мышцы костюма были уже не в состоянии должным образом герметизировать образовавшуюся в панцире дыру.
И все же иного выбора у Лоренса не оставалось – нужно было идти вперед.
Вскоре местность пошла под уклон, стали видны покрытые лесами долины провинции Арнун. В свете звезд они казались особенно красивыми.
Эта сторона горы Маккензи представляла собой усеянный каменистой осыпью склон. Лоренс начал спуск. Под его ногами постоянно осыпались и с шумом скатывались вниз мелкие камни. Когда он немного освоился с этим участком пути, то стал совершать длинные прыжки, пытаясь устоять на твердой поверхности горы. Время от времени Лоренс терял равновесие, ударялся о крупные камни, падал и скатывался вниз по склону, вызывая некое подобие небольшой лавины. Он наверняка давно разодрал бы тело о мелкие острые камни, если бы не штурмовой костюм, панцирь которого все еще сохранял прежнюю упругость и прочность.
Вскоре голая каменистая почва сменилась более плодородной, покрытой пучками жесткой травы. Увидев в нескольких сотнях метров внизу рощу деревьев, Лоренс ускорил шаг. Левая нога сгибалась с трудом, несмотря на помощь мышц боевого костюма. Несколько мелких камешков угодили прямо в дыру. Пришлось остановиться, чтобы вытащить их, и только после этого продолжить путь. Несмотря на то что от камней он избавился, идти стало не особенно легче. Лоренс сильно прихрамывал.
На дисплее появились сообщения о том, что с каждой минутой все большее количество мышц костюма на левой ноге начинает атрофироваться и процесс скоро достигнет необратимого уровня. Лоренс также заметил, что из раны на ноге продолжает сочиться кровь. Препарата для остановки кровотечения и заживления раны больше не оставалось.
Дойдя до деревьев, он остановился и нагнулся, чтобы извергнуть из себя содержимое желудка. Желудок был пуст, и Лоренс выплюнул лишь немного мерзкой на вкус жижицы, обжегшей и без того воспаленное горло. Искусственные жабры автоматически отрегулировали параметры своих фильтров, увеличив подачу кислорода. Это значительно облегчило дыхание.
Лес сделался значительно гуще, стоило лишь Лоренсу пройти немного вглубь. Тем не менее росли деревья не настолько близко друг к другу, чтобы встать непреодолимой преградой на его пути. Подлесок представлял собой заросли папоротника, сквозь который Лоренс смог пробираться без каких-либо затруднений. Однако видимость в лесу оказалась столь же скверной, как и в сплошной пелене снежной бури. Пришлось снова довериться инерциальной системе наведения, следуя за светящейся стрелкой дисплея.
Последние остатки тепла начали покидать его, улетучиваясь через дыру в панцире. Пальцы на руках и ногах сделались холодными как лед. Никак не удавалось сдержать дрожь, вызванную холодом. Символы, мелькавшие на дисплее, настойчиво требовали снова заполнить кровяную систему штурмового костюма. Лоренс недовольно буркнул и приказал «Прайму» очистить дисплей. Однако появились новые предупреждения медицинского диагноста, сообщавшие о том напряжении, которым подвергаются внутренние органы из-за окисления крови.
Лес закончился. Лоренс шел дальше, делая осторожные медленные шаги. Он сгорбился, пытаясь найти позу, при которой можно было бы немного уменьшить пульсирующую боль в боку. Одной рукой он неуклюже пытался прикрывать дыру в панцире.
Вскоре Лоренс оказался на вершине утеса. В ста двадцати метрах внизу лениво плескались черные волны озера. Датчики низкой освещенности раскрашивали темную мрачную местность в яркие серо-голубые тона. Лоренс увидел в самой середине водной глади остров.
– Медитация долбанная! – чертыхнулся Лоренс и прыгнул вниз.
Панцирь успел соответствующим образом затвердеть, прежде чем десантник врезался в воду. От удара его пронзила резкая боль в раненом бедре, заставив болезненно застонать. Лоренсу показалось, что его сейчас стошнит. Единственное, что всерьез беспокоило его, – это глубина воды у подножия утеса. В любом случае ступить на дно озера ему не удастся.
Датчики показали изображение мелких пузырьков, окутывавших Лоренса в те мгновения, когда он медленно всплывал из глубины. Вскоре он оказался на поверхности воды и принялся оглядываться по сторонам в поисках острова. Обнаружив его, Лоренс улегся в воде на спину. Он поплыл, оттолкнувшись ногами и помогая себе слабыми гребками. Затем дал «Прайму» указание заставить мышцы штурмового костюма повторить требуемые движения. Собственные конечности плохо повиновались ему. В результате Лоренс смог плыть дальше хотя и не быстро, но все-таки постепенно приближаясь к цели.
До острова оставалось метров семьдесят, когда он почувствовал какое-то быстрое прикосновение к себе. Тактильные датчики панциря погладили его кожу, имитируя это самое прикосновение. Лоренс вздрогнул и прекратил движение, ожидая, повторится ли прикосновение еще раз. Когда ничего подобного не произошло, он поплыл дальше, причем чуть энергичнее, чем раньше. Неожиданно похожее на рыбу существо ткнулось в его левую ногу. Лоренс рукой отпихнул его в сторону. Узкая остроконечная голова взрезала поверхность воды, вынырнув наружу, после чего с громким всплеском ушла на глубину.