Я никогда не испытывал особенного умиления касательно детей, но тут почему-то в груди вспыхнули особые чувства. К тому же, на задворках сознания мелькнула мысль, что если я тут дракон, то вполне может оказаться, что это мой драконенок. Точнее, того Альдо Велле, который был хозяином этого тела раньше.
– Можно мне прикоснуться? – благоговейно взирая на яйцо, поинтересовалась Марлена. – Я никогда не думала, что такое возможно...
Что ж. Она довольно приятная девушка, а ещё, возможно, немного больше понимает в драконьих детях. А уж в драконах она разбирается точно гораздо лучше моего.
– Можно, – разрешил я, и Марлена не заставила предлагать ей дважды. Она решительно протянула руку и накрыла чешуйчатый бок яйца ладонью.
Наши руки почти соприкасались друг с другом, и во мне вспыхнула какая-то странная, животная радость от близости принцессы. Хотелось рывком привлечь её к себе и поцеловать. Почему-то подумалось, что она будет не против. А что? Я красив, богат, вот сколько золота! Да и как такому прекрасному дракону, как я, можно отказать?!
Стоп! Эти мысли не могли быть моими. Что за нарциссический подход? Что за животные инстинкты? Я мысленно одернул себя. Марлене сейчас мои мужские инстинкты так нужны, как этому драконьему яйцу – обложиться льдом!
Чешуя, к слову, немного нагрелась. А потом яйцо, казалось, аж изменило свою форму, пытаясь дотянуться до Марлены.
«Мама! – от чужого, явно детского крика моё сознание едва не разорвалось на части. – Папа! Мама, папа! Холод! Холод!»
Марлена отшатнулась, как будто её кипятком ошпарили. Я и сам отнял руку, ощутив, как стремительно накаляется чешуя.
– Ты слышал? – прошептала она. – Ты это слышал? Или мне почудилось?
Я не был уверен в том, что Марлене в самом деле хотелось, чтобы услышанное было правдой, но серьезно кивнул.
– Слышал. Яйцо считает тебя своей мамой.
– Но я не могу быть его мамой! Я его не рожала! – выдохнула она. – Ох ты ж. И что нам теперь делать?
В её глазах плескался страх. Она осела на гору золота и выглядела теперь совсем-совсем юной. Вряд ли Марлена так испугалась дракончика, скорее, отреагировала на ситуацию в целом, но я в любом случае потянулся к ней, собираясь обнять, утешить.
Марлена покосилась на меня и пробормотала себе под нос:
– Итак, я застряла в драконьей пещере, где тут выход, никто не знает, есть тут можно только золото, а ещё у меня появился мерзнущий ребенок. Чудесно. Просто чудесно. Нет человека более везучего, чем ты, Марлена, просто нет! – девушка выразительно шмыгнула носом и глянула на меня. – Ну что, молодой отец, как ребенка согревать будем?
Я осмотрелся. Пещера была совершенно непригодна для жизни. Горы награбленного! Но ни еды, ни воды, ничего.
– Я явно здесь не ел. Значит, должен быть выход куда-нибудь в жилые помещения. Не мог же я постоянно быть голодным? – размышляя вслух, я оглянулся в поисках хоть чего-то, что могло бы сойти за выход. Но стены пещеры были совершенно сплошными.
– А если ты ел драконом? Снаружи? И залетал через верх? – поинтересовалась сердито Марлена. – Что тогда мы будем делать? Обращаться тебе нельзя! Ты в драконьем обличии неадекватен!
Я вообще понятия не имел, как перейти в то самое драконье обличье, но сообщать об этом девушке не стал. Ей такую информацию лучше вообще не знать, а то ещё и она испугается. Или посчитает меня сумасшедшим. Марлена же говорила, что обладает какой-то магической силой. После огня я был готов поверить во что угодно, в том числе и в существование ведьм да колдунов, потому слова девушки почти не вызывали сомнений.
– Нет, обращаться я не буду, – промолвил я. – Можешь не переживать по этому поводу. Сейчас попробую найти выход. Он обязательно должен здесь быть!
Марлена, кажется, считала иначе, но я не терял надежды. Оставив яйцо (оно в ответ послало мне неслабое возмущение и, кажется, закачалось на своем золотом постаменте, собираясь покатиться следом), я побрел в другой конец пещеры. Там было темнее, чем у золота, и пещера показалась мне странно вытянутой.
Увы, но руки мои уперлись в стену. Я постоял немного и хотел было уже отнять ладони, как вдруг стена засветилась и стала терять свою плотность. Через несколько минут она превратилась в совсем прозрачную, и я подумал, что, наверное, смогу сквозь неё пройти.
Но ничего хорошего снаружи не оказалось. На улице царила ночь, дул жуткий ветер, который теперь занесло и в пещеру, и выход, кажется, располагался с отвесной стороны скалы.
Я отступил. Вне всяких сомнений, это – выход наружу, но воспользоваться им можно только в том случае, если у тебя есть крылья. Их у меня пока что не наблюдалось, потому от стены я принял решение отступить. Марлена, возившаяся с яйцом, кажется, даже не заметила, что произошло, только, когда я вернулся к ней, поинтересовалась: