— Вот он, дьявол! Запомните лик его!
Мёртвый полицейский упал. А палец бродяги указывал прямо на меня.
— Твою мать, — вздохнул я. — Ну кто бы сомневался.
Глава 8. Возмездие
Ей богу, иногда возникает ощущение, будто я — главный герой какого-нибудь фильма, или романа. Если где-то падает кирпич — он должен упасть на мою голову, если приземлится летающая тарелка, то инопланетяне прилетели за мной, если сумасшедший обдолбанный оборванец ищет дьявола — ну, значит, дьяволом точно буду я.
Меня это ещё в детстве доставало. В школе то и дело таскали к директору, мать орала не переставая, потому что я числился среди хулиганов, которые постоянно дерутся. А что я, собственно, мог сделать, если любой придурок в плохом настроении кидался на меня? Однажды я, точно помню, стоял и мысленно молился: «Господи, ну пусть он докопается до кого-нибудь другого, нас же тут человек десять на детской площадке, а я только вчера вечером ремнём получил за драку!». Но нет, очередной отморозок целенаправленно шёл ко мне.
Мир вокруг стал другим, но принцип, на котором основано его вращение, ни капли не изменился. Я сбросил на асфальт сумку, мысленно поставил крест на посиделках в кафе перед дальней дорогой и мысленно же похвалил себя за то, что в очередной раз прибыл к месту назначения раньше необходимого. Пришёл бы в срок — сел бы спокойно на поезд. Но это ведь не путь героя, мать его.
— Стоять! — заорал второй полицейский, достав пистолет. — Ни с места!
Ощущение дежавю усилилось. Пистолет в руках стража порядка ходил ходуном.
— Он твоего напарника убил, — сказал я. — «Ни с места» закончилось секунд пять назад, сейчас уже можно стрелять на поражение.
Мой спокойный голос в этом безумии звучал так инородно, что полицейский, кажется, его вообще не воспринял. Так же он бы отнёсся к птичьему щебету. Он стоял в двух метрах от психопата, сверлящего меня взглядом и не опускающего палец. Слишком близко. Слишком…
За спиной бродяги я не увидел ни людей, ни автомобилей и решил рискнуть.
Длинная Рука.
— Дьявол обладает силой, — усмехнулся бродяга.
Я сделал быстрый выпад рукой. Жёлтый луч, опережая движение, едва не ударил сумасшедшего в грудь, но тот в последний миг повернулся боком, оказавшись к полицейскому спиной.
— Великой силой! Но верующий в Господа обладает силой, неизмеримо большей!
«Стреляй же, твою мать! Стреляй, или беги отсюда!» — мысленно орал я на полицейского.
Возможно, он услышал где-то в астрале отголоски моего безмолвного вопля. Возможно, он попытался нажать на спусковой крючок. Что-то же заставило бродягу резко развернуться, перехватить руку полицейского и сломать её пополам об колено.
Хруст и вопль полицейского я услышал, выстрел — нет. Рука обмякла, пистолет вывалился из неё на камни, которыми была вымощена площадь.
Я рванул из кобуры свой пистолет. Мгновение — и башка бродяги у меня на мушке. Но я промедлил мгновение, потому что в глубине души знал, что сейчас будет. И действительно — вместо лица бродяги появилось искаженное мукой лицо незадачливого стража порядка. Если бы я выстрелил — пуля попала бы в него, и потом я удолбался бы писать объяснительные и убеждать судей, что коп один хрен был считай что мёртв к этому моменту. Народная примета: пуля, выпущенная из оружия, принадлежащего гражданскому, в голову полицейского — к неприятностям.
— Сука, — процедил я сквозь зубы и убрал пистолет так же быстро, как достал.
Лучше уж дать волю техникам. Юридически силы избранных здесь до сих пор никак не зафиксированы, соответственно, притянуть меня за то, что я вдребезги разбил кому-то голову, находясь от него в десяти метрах, будет гораздо сложнее.
И всё-таки надо попытаться спасти хотя бы этого недотёпу. Пусть у меня точно не получится, но если я не попытаюсь — оправданий себе не найду.
Паук.
Я взлетел на пяток метров над землёй и тут же отменил технику.
Длинная Рука.
Бродяга вынужден был держать меня в поле зрения. И, несмотря на всю свою силу и скорость, прикрыться копом он не успевал. С рычанием оттолкнув его, он упал на спину и перекувырнулся через голову. Сурово. На таком-то рельефе. Надеюсь, ему было больно.
Крылья Ветра.
Теперь я летел прямо на него, на поднимающегося на ноги бродягу. Прикрытия у него не было, а если я промахнусь — то всего лишь испорчу каменную кладку. Идеальный момент!