— Так, я уже подошел, — схватил ее за талию. — Иди сюда, — подтащил бедняжку к кровати и швырнул на матрас.
Сопротивление — это прекрасно, охотнику важно сопротивление. Оно заставляет бурлить кровь.
Надя не успела отползти, как негодяй оказался над ней, вырвал из рук сарафан и отбросил куда подальше. У нее и грудь то, что надо. В ладонь точно поместится.
— Так, — сел ей на ноги, — что это? — накрыл пальцами лобок, отчего Надя зажмурилась, вцепилась в простыню. — Я, кажется, говорил, — принялся поглаживать треугольник, — что не люблю, — и неожиданно ощутил всплеск желания, из-за чего в кровь поступила раскаленная эссенция, а когда слегка потянул за волоски на лобке, у самого в паху моментально произошли изменения. — Хотя, сегодня так и быть, переживу.
— Пожалуйста, — зашептала сквозь слезы, — отпустите…
— Желание дамы закон, — слез с несчастной, но лишь для того, чтобы развести ее ноги в стороны.
Надя закрыла лицо руками, грудь ее часто прерывисто вздымалась, ноги уже начали дрожать. А его это еще сильнее раззадорило. Страх жертвы — смысл охоты!
— Начнем с приятного, — произнес низким гортанным голосом. — Но, учти, будешь брыкаться, отшлепаю так, что на попку не сможешь сесть.
Мужчина устроился у нее между ног, и Надя сейчас же ощутила не просто горячее, а огненное дыхание на внутренней части бедра, затем легкое касание его губ и тоже горячих, слишком горячих. Он же накрыл пальцами волосы на лобке.
Для начала Романо вдохнул ее аромат. Пахнет она вкусно.
— Расслабься, Надя, — натянул кожу пальцем, оголив клитор, и подул на него. — Тебе будет хорошо, если перестанешь бояться.
Но когда она поняла, что урод вот-вот коснется ее там, инстинктивно уперлась ногой ему в плечо и оттолкнула от себя, после чего подскочила и хотела выскочить на улицу, но не успела. Романо схватил за талию одной рукой, и через минуту она снова лежала на кровати.
— Вот, значит, как?
А Надя так и открыла рот в попытке закричать, но голос резко пропал. У него глаза покраснели, в них точно пламя заплясало, на теле проявились огненно-красные вены, словно по ним лава растеклась, но никак не кровь. Мужчина навалился на нее всем телом, схватил за горло:
— Не зли меня, конфетка. Видишь ли, какое дело, я не человек, и злить меня опасно для жизни и здоровья. Если кое-кто внутри меня придет в бешенство, от тебя останется горстка пепла. А я этого очень не хочу. Поняла?
На что Надя закивала, его тело жгло, пусть и не сильно, но довольно ощутимо.
— Молодец, — и глаза начали постепенно темнеть. — Тогда продолжим.
Наконец-то он слез с нее. Что же здесь за чертовщина творится? Кто он такой? Что за тварь? А Романо стало неприятно, не ожидал, что внутренний зверь так категорично отреагирует на, по сути, игру в догонялки. Показать девчонке себя намеревался, но позже. А еще в носу так и стоял ее запах, из-за чего то и дело сознательное переплеталось с бессознательным, с инстинктами. И когда опять спустился вниз, когда очередной раз втянул носом аромат этой самочки, зверь затаился в ожидании продолжения.
И губы мужчины коснулись нежной кожи, следом Надя ощутила язык, что проник в складки, затем медленно пополз вверх. Горячая ладонь этой нечисти легла на живот и скоро внутри стало жарко, а его язык тем временем уже вовсю обхаживал клитор, сменяясь губами, которые то и дело захватывали кожу, оттягивали. Надя могла лишь часто дышать и впиваться пальцами в простыню, двигаться боялась. А еще больше боялась его второй руки, ибо один из пальцев той сейчас активно массировал вход во влагалище. В какой-то момент он надавил на вход, Надя же вскрикнула от боли и дернулась.
— Не понял, — сразу прекратил все ласки, после чего раздвинул складки и всмотрелся внутрь. — Ты девственница что ли?
— Д-да, — кое-как выдавила из себя.
— Неожиданно, — отстранился от нее, а спустя пару минут заговорил — Что ж, в таком случае обойдемся сегодня малой кровью. Но внутри тебя я все равно побываю, — блеснул белыми зубами. — Слишком уж ты сладкая, конфетка.
И почему его совсем не огорчил сей факт? Была на памяти одна девственница, еще в юности, ничего хорошего. Сплошные писки, визги и никакого удовольствия. Так больно, тут плохо, здесь обидно. Тогда и зарекся больше с ними не связываться. С бывалой куда интереснее. И прелюдий лишних не надо, два пальца в вагину засунул, поработал немного и она уже готова.
— Что ты собираешься делать? — вырвала его из воспоминаний.
— Сейчас узнаешь, — и тотчас припал губами к влажному телу.
Ласка возобновилась, но уже куда активнее, грубее. Он то принимался лизать, захватывая промежность, то просто впивался в складки. И вдруг спустился к входу. Надя почувствовала его язык, что прижался к плеве, надавил на нее. Но дальше случилось что-то необъяснимое, язык проник внутрь, на всю длину и начал касаться стенок. Спустя несколько минут этого безумия, тело ответило обилием смазки, а еще через некоторое время внизу живота возникла истома, тянущая, ноющая, вызывающая желание. Надя не понимала, что с ней творится, не понимала, что с ней творит он, не хотела этого навязанного возбуждения, однако оно росло и росло, набирало обороты.