Если лозунги французской революции были «Свобода, Равенство, Братство», то для Китая они звучат по-иному, говорит доктор Сун:
— «Свобода» для Китая звучит как «объединяйся в нацию, в государство».
«Равенство» — это значит «все равны, потому и наш народ равен другим народам и он, как они, верховный властитель.
«Братство» по-китайски это значит «тун-бао» — «объединение», «СООТЕЧЕСТВЕННИКИ», которые должны быть полными хозяевами в своей стране в смысле использования для себя всех средств, потребных для жизни.
Да, — говорит доктор Сун, — Европа завоевала демократию, но мы не можем подражать целиком, безоговорочно европейской демократии; слишком много дурных навыков связано теперь с понятием демократии Запада, с его «свободой». Равенство там на словах, а на деле его немного; демократии Запада равенству ходу не дают.
«Китай никак не может копировать иностранцев Запада в построении так называемого демократического государства, — пишет доктор Сун. — Китай, пережив разгром Боксёрского движения, слишком мало верил в свои силы и поэтому он ничего не хотел брать из своей старой культуры. Но теперь (1924) китайцы научились кое-чему. Раньше китайцы гнались за парламентом, за представительными учреждениями, и после плохого подражания вышло, что мы скопировали все плохие качества Запада, скопировали, увеличив при этом в десять, сто раз. Члены нашего созванного «парламента» оказались просто грязными свиньями, развращёнными настолько, что мир ничего подобного до сих пор ещё не видел… Небывалое явление в представительных учреждениях» (стр. 290).
Доктор Сун сравнивает государство с большим предприятием. Совладельцы этого предприятия — весь народ. Президент Республики — управляющий, правительство — специалисты в той или другой отрасли предприятия.
«Китай — старейшая в мире цивилизация, и потому она не нуждается в том, чтобы копировать кого-либо. Только в последнее время культура Запада нас обогнала, и страстное желание новой цивилизации двинуло вперёд нашу революцию. Теперь наша революция совершается, и наше естественное желание видеть Китай превосходящим Европу и строящим у себя своё новейшее, наиболее современное в мире государство…» (стр. 340).
Схема управления страной по идее доктора Суна, которая и была воплощена потом в Национальном правительстве, представляется в следующем виде.
Политическое верховенство народа. Воплощается в четырёх формах:
1. Право выборов.
2. Право отзыва.
3. Право инициативы.
4. Право референдума.
Административная мощь правительства. Воплощается в пяти формах:
1. Законодательство.
2 Суд.
3. Исполнительная власть.
4. Гражданская служба — а) Экзамены.
5. Цензура.
Четыре первых права народа взяты из практики САСШ в Швейцарии, пишет доктор Сун. Из пяти же форм воплощения административной силы государства — три первые взяты их практики Запада, два последних — из практики древнего Китая.
«Экзамены на должность и цензура — то есть независимый контроль над правительственным аппаратом, имеющий право обвинения каждого чиновника — чрезвычайно практичны», — пишет доктор Сун. Он указывает, между прочим, что даже Британия заимствовала в Китае систему периодических экзаменов для своих чиновников.
В кратком очерке «Трёх Народных Принципов» доктор Сун является нам как бы социальным реформатором большого масштаба, неколебимой энергии, проносящий через всю революцию и всё время укрепляющий свою веру в дело народа, начав с чтения библии, начав с работы в монархическом движении тайных обществ и дойдя до постановки проблем, которые служат преддверием, за которым идёт уже область научного социализма.
Некоторые итоги третьей декады XX века
Эти 8–10 лет гражданских войн в Китае сыграли огромную роль в воспитании масс страны; они приучили к войне огромные контингенты населения Китая; худо ли, хорошо ли, но они пропустили массы через военный строй, выучили их не пугаться выстрела, выучили их владеть ружьём. В Китае в этот период времени родился «человек с ружьём», который перестал бояться иностранных канонерок и Евангелия.
В этот период гражданских войн в Китай было ввезено столько оружия, сколько его не было ввезено за все тысячелетия китайской истории. Это оружие впиталось в деревню, в леса, в горы Китая, оно дало известную чёткость его силам. Население Китая привыкло к оружию. Работали по поставке оружия главным образом немцы, потом японцы. Немцы по условным телеграммам в Гамбург сразу же высылали в Китай целые пароходы с оружием, которое оказалось, пожалуй, ещё более ходким грузом, чем опий, но более полезным грузом; эти пароходы имели «рандеву» в открытом море с китайскими правительственными пароходами, и всё шло отлично.