— Тогда зачем ты приходишь в город? — недоуменно спросил Эдрик. — Если здесь так опасно?
А Джемма вдруг изумительно мило порозовела.
— Не могу без сладостей, — призналась она и вздохнула. — Мама считает, что я придуриваюсь, а я руки-ноги поднять не способна, если несколько дней сладкого не ем. Вот и приходится рисковать.
Эдрик тут же зацепился за слово «мама».
— А можешь нас с ней познакомить? — попросил он, но Джемма вдруг нахмурилась и даже ручки в кулаки сжала.
— Это еще зачем? — недовольно спросила она. — Мама не любит гостей. И вообще… не особо с людьми ладит.
— Так то с вашими людьми, — улыбнулся Эдрик. — А мы с папой совсем другое дело. Ну… ты же и сама это понимаешь.
— Не хочу, чтобы раньше времени узнали о моем возвращении, — заметил Тила, не только набросив на голову глубокий капюшон, но и проведя сына в город не через главные ворота, а через какой-то тайный проход в крепостной стене. — Лишь бы не опоздать, и уж тогда я устрою кое-кому веселую жизнь.
Эдрик понимающе кивнул, и Тила взъерошил ему волосы. Сын невероятно походил на Ильгу, и, кажется, поэтому Тила любил его больше Хедина. Когда Кён покалечил Эдрика, Тила с трудом удержал себя от соразмерной платы. Если бы Дарре не сумел сохранить Эдрику глаз, Кён на следующее утро проснулся бы слепым. Но Тила приготовил ему ничуть не меньшее наказание. Оставалось только дождаться нужного момента и сделать так, чтобы никто его не испортил.
— Ты беги домой, — отпустил Тила сына. — Успокой маму: пусть знает, что с нами все в порядке. А я огородами в госпиталь: надо с Эйнардом парой слов перекинуться да рассказать заодно, как его племянник нашу секретную миссию вытянул.
— Прям уж и вытянул, — смущенно проговорил Эдрик, хотя видно было, сколь по душе пришлась ему отцовская похвала. Тила редко баловал детей, но сейчас не сомневался, что Эдрик заслужил самые лестные слова. Разве без него Тила заметил бы Джемму? Разве смог бы уговорить ее проводить их к матери? И разве сумел бы вызвать эту женщину на откровенность? Да еще на такую, о какой Тила и мечтать не смел? Эдрик нашел правильные слова. Правда, кажется, больше к сердцу Джеммы, нежели ее матери.
— Ни больше ни меньше, — заверил его Тила и, легонько толкнув в сторону дома, сам зашагал госпиталю.
В городе было довольно тихо, и вроде бы ничего не изменилось по сравнению с тем, каким Тила оставил Армелон неделю назад. Все-таки, случись непоправимое с Эйнардом, жители бы этого не потерпели, несмотря на любые угрозы Кёна. Потерять единственного на сотни миль в округе доктора было весьма чревато последствиями. Так что Тила больше беспокоился за Дарре с его неспособностью сохранять хладнокровие. Не зря ему имя дали Ночной всполох — он и вспыхивал от любой искры, не научившись в своем драконьем самовыражении держать себя в руках. Встанут ли армелонцы за него, большой вопрос: все-таки далеко не каждый смог вытравить из души страх перед драконами. А закон в этом случае однозначен.
Дарре Тила увидел на заднем дворе госпиталя и вздохнул с облегчением. Поначалу он относился к усыновленному Арианой и Лилом драконышу довольно прохладно, разве что жалея его за перенесенные муки, но совершенно не видя в Дарре личности, достойной уважения. Однако после спасения им Эдрика — а никак иначе Тила не воспринимал излечение сына после нанесенных ему Кёном увечий — Тила наконец понял, что нашли в нем и друзья, и младшая сестра. То, что Дарре не кинулся тогда в драку, вовсе не умаляло его достоинств. Наверняка Дару не меньше Тилы хотелось отвесить Кёну на орехи после его покушения на Ану. Но то, что он смог обуздать свой гнев и прежде всего выполнить долг, навсегда подкупило Тилу. Такому человеку не страшно сестренку доверить. И ради такого не в лом совершить недельную поездку в Хантесвил и переупрямить мать перламутрового дракона.
— Эйнард на месте? — вполголоса спросил Тила обрадованного его возвращением Дара и, получив положительный ответ, направился прямиком к другу в кабинет.
Эйнард первым делом выставил на стол какую-то выпечку и налил зятю прохладного компота.
— Надеюсь, без вашей особой добавки? — усмехнулся Тила и, даже не дожидаясь ответа, опустошил кружку до дна. Налил вторую и тоже выпил. Потом приговорил пару-тройку пирожков, удовлетворенно вздохнул и посмотрел на Эйнарда.
— Цены тебе нет как родственнику, — заметил он.
— Мне нет цены и не как родственнику, — в тон ему отозвался Эйнард. — Ты давай кота за хвост не тяни. Рассказывай, как время провел. В каких странах заморских побывал. С какими новостями вернулся.