— Нравятся, — старательно улыбнулась Джемма: уж по сравнению с хантесвильцами здешние горожане казались просто чудесными людьми. — Боюсь немного. Незваные гости…
— Это точно, — вздохнула мама. — Ну да мы же никому навязываться не станем. На первое время денег нам хватит, а там устроюсь на какую-нибудь работу… Лишь бы братья не нашли.
Джемма встревоженно посмотрела на мать, но ничего не сказала. Они старательно запутывали следы, переходя реки вброд, а не по мостам, пробираясь сквозь чащобы, прося случайных попутчиков подвезти их на телеге, но уверенности в успешности своего замысла все равно не имели. Драконий запах был настолько силен, что собаки могли взять след даже недельной давности. Вот если бы Джемма была чуть повзрослее, чтобы, обратившись в ящера, осилила полет вместе с мамой, они могли бы никого не опасаться. А пока приходилось лишь уповать на милость богов. Не способны же они не оценить добрых маминых намерений!
Идти и вправду было недалеко. Хедин провел их вдоль речного русла лишь пару сотен шагов, когда послышался характерный шум строительного инструмента и веселые мужские голоса. Среди них Джемма разобрала голос Тилы, а также три незнакомых голоса.
— Отец для племяшки своей старается — кузины нашей, значит, — пояснил Хедин, по-своему поняв появившийся в глазах странниц интерес. — У нее свадьба скоро, надо дом успеть доделать. Я бы на месте отца всю дружину подпряг — все равно теперь забот особых нет, — махом бы все построили. А он вместо этого, — Хедин потянулся, размял плечи, — сыновей к черновой работе приучает. Велика радость!..
— Ты лентяй? — неожиданно поинтересовалась Джемма и без тени страха посмотрела на Хедина. Тот на мгновение оторопел от такого вопроса, и Джемма вдруг подумала, что он и вздуть за дерзости может: такого даже мама не остановит. Однако Хедин только гоготнул и радостно кивнул.
— Жуткий, — согласился он. — Хочу в такую жару в реку нырнуть и на берегу потом поваляться, а тут придется топором махать да рубанком строгать. Сомнительное удовольствие, не считаешь?
Джемма передернула плечами, но язвить дальше расхотела. Что-то располагало в Хедине к себе, несмотря на столь ярко демонстрируемые им недостатки, и Джемме почему-то было легко с ним общаться. Словно со старым другом.
Наконец показался и сам недостроенный дом. Джемма невольно спряталась за мать, предоставляя той право заговорить с незнакомцами или окликнуть сидевшего к ним спиной в оконном проеме Тилу, и принюхалась, пытаясь определить, что теперь за люди попались им на дороге.
На поляне возле дома худощавый темноволосый мальчишка и его отец пилили толстое бревно. Они были не слишком похожи друг на друга — разве что телосложением, — но пахли настолько одинаково, что Джемма ни на секунду не усомнилась в их кровном родстве. От них исходил аромат лесной свежести и сурового Северного моря — не такой, как от Эдрика и его близких, не соленовато-воздушный, а пропитанный бурей, льдами, борьбой со стихией.
Джемма с первого вдоха определила, что отец с сыном часто ходят на охоту, но вот запаха металла от них не почувствовала. Обычно от охотников несло именно им: капканы, ножи, сети — все то, что упрощало добычу пропитания, — навсегда впечатывало свой запах в кожу, вынуждая Джемму относиться к таким людям не лучше, чем к ловцам драконов. Однако с ходу возненавидеть этих двоих у Джеммы не получилось: может быть, еще и потому, что от отца мальчишки исходил тонкий, почти уже неощутимый аромат дракона. На нем, как и на Айлин, не было особых отметин, но, быть может, он имел какое-то отношение к ее жениху?
Где-то внутри дома раздавался еще стук топора, но оклик Хедином отца отвлек Джемму от этого, потому что Тила, едва увидев, кого привел сын, насмешливо охнул и направился к вновь прибывшим.
— Рад, что вы решились принять мое приглашение, — первым делом проговорил он, вытирая руки о штаны и словно немного смущаясь своего обнаженного торса. — Могу теперь лично поблагодарить за сыворотку правды: помогла она племянницу мою из тюрьмы вытащить и виновного во вредительстве наказать. Прошу прощения, что в таком виде встречаю…
— Так жарко же, — высунула любопытный нос из-за маминой юбки Джемма. — А вы дело доброе делаете — за что же тут извиняться?