Нет, Дарре боялся не этой боли — к ней он почти привык. Но плюхаться при малейшем неловком движении в пережитые тогда ужас и отчаяние он бы врагу не пожелал. Хотя нет, были у него такие враги!..
Отогнав кошмарные воспоминания, Дарре натянул рубаху и кое-как застегнул пару крючков, позволяющих ей держаться на сутулых костлявых плечах. Штаны он на ночь не снимал, а вот рубаху побоялся измять или испоганить своей кровью: даже если Ариана вдруг за это не рассердится, вряд ли ей будет приятно брать ее потом в руки.
Обуви у него не было, но Дарре привык к босым ногам. Зимой, правда, мерзли, и тогда он кутал их в служащую постелью подстилку, но все равно отогреть мог только в образе ящера. Драконам морозы не страшны. А быть человеком неимоверно неудобно.
По лестнице Дарре спускался очень осторожно. Хотя он чувствовал себя сегодня на двух ногах гораздо увереннее, однако опасался поднять шум и разбудить Лила с женой. Они вчера до глубокой ночи с ним возились, и причинить им новое неудобство Дарре хотелось в последнюю очередь. Да и пока они спят и не могут опустить его на грешную землю, можно ненадолго довериться родившейся вчера надежде и даже представить себя не купленным на ярмарке уродом, а… например, младшим братом Лила. Если тот был драконом, такое вполне возможно: кровь у их племени давно уже вся перемешалась. Вряд ли, конечно, Лил был бы в восторге от такого родственника, как Дарре, — вон вчера как сурово и только что не презрительно говорил с ним про колени. Интересно, что за история произошла с ним, вынудив ненавидеть такую позу? Она унизительная, конечно, но уж точно не самая унизительная на свете. Дарре, бывало…
Он замотал головой, избавляясь от очередного ножа в израненной душе, оступился, поехав ногой, зашумел. Мысленно помянул Энду: Лил же говорил, что нельзя отвлекаться. Все беды от головы. И Дарре вызубрил этот урок.
Заставив себя не думать больше ни о чем плохом, он благополучно спустился на первый этаж и замер, не зная, что делать дальше. На кухню его никто не приглашал. В другое помещение Ариана и Лил его вчера даже не заводили: возможно, ему туда и вовсе нельзя. Может, во дворе найдется работенка? Хотя Дарре даже представить не мог, чем ему быть полезным в этом доме.
Сразу видно, что Лил — хозяин с руками. Дарре не знал, как выглядят внутри другие жилища, но здесь все казалось таким ладным, и правильным, и на своем месте, что иначе и быть не могло. Дарре до каких-то замираний в сердце нравились сделанные Лилом перила: крепкие, гладкие и очень удобные; стол на кухне — широкий, добротный; даже двери — он ни разу в этом доме скрипа не слышал, в отличие от той хибары, где жили первые хозяева.
Вряд ли Лил нуждался в помощниках, а если и нуждался, то у него сын есть, сам говорил. Но Дарре только упрямо сжал кулаки, не желая отказываться от своего намерения, и вышел на улицу.
Кажется, Создатели решили наградить его за порыв и послали решение трудной задачи. У крыльца стояла большая деревянная бочка с водой, едва прикрывающей дно. А ведь наверняка должна быть полной! Скорее всего, отсюда Ариана брала воду, чтобы сварить на ужин суп и накормить Дарре. А утром хватится — бочка пустая. Чем не дело для него?
Он по запаху определил, где находится колодец. Но ведро было прикручено к вращающемуся бревну цепью, и Дарре не решился отсоединить его силой, чтобы наносить воды.
Пришлось искать какую-нибудь посудину на участке. Но единственная вещь, хоть как-то напоминающая то, что ему нужно, была зачем-то прикручена к дереву. Дарре попробовал осторожно ее снять, но ему это не удалось: явно Лил приделывал. Дарре осмотрел ее со всех сторон, даже крышку приоткрыл, увидел внутри воду и уверился в том, что он на правильном пути. Сунулся посмотреть снизу и случайно задел свисавший из посудины «язычок». За шиворот упала крупная капля. Дарре дернулся, зацепившись за «язычок» спутанными вихрами, и тут же принял на свою дурную голову весь запас воды, хранимый предательским ведром. Зафыркал, запаниковал, едва не выдрав посудину с корнем, — и замер, вспомнив вчерашний осуждающий взгляд Лила. За порчу имущества точно по голове не погладят. А оправдаться Дарре не сможет: говорить не умеет. Да и чего оправдываться, когда виноват?