Ариана повела плечами и попыталась было привлечь сына к себе, но тот вырвался, замотал взлохмаченной головой и снова уставился в пол.
— Я не заслуживаю, — сквозь сжатые зубы выговорил он. — Я обманул тебя… и оскорбил Дарре… после того, как он жизнью ради меня рискнул…
Этой истории Ариана не знала. Видела, конечно, что после рыбалки и Дарре, и Вилхе были сами не свои, но добиться связного ответа ни от одного из них не смогла и списала все на то, что Дарре начал говорить. Значит, не права была? Значит, что-то произошло?
Она снова притянула сына к себе и прижалась губами к его вкусно пахнущей макушке. Ойра, какое это, оказывается, наслаждение — и зачем Ариана лишала себя его в угоду каких-то мифов о воспитании настоящих мужчин? Успеют еще мужчины суровость свою миру явить. Не перед матерью. Не нужно ей это.
— Расскажи, — нежно попросила она, переждав все попытки Вилхе освободиться и услышав, как он шмыгнул носом. Ее ребенок. — Обещаю никому не открывать эту тайну.
— Это не тайна! — мотнул головой Вилхе и снова дернулся на свободу, но Ариана переупрямила и сейчас, чувствуя, как напряглось тело сына и желая только разделить с ним его беду. — На нас рыбы огромные в море напали, — наконец глухо проговорил он. — И Дарре оборотился, чтобы лодку защитить… и меня, наверное… А потом едва не утонул… Я думал, он плавать не умеет… А он от боли… сознание потерял… спасая меня… — он вздрогнул и вцепился в Арианино платье, а она только крепче сомкнула руки, не позволяя себе запаниковать и плюхнуться в ужас от услышанного. Почти месяц прошел с того момента, как она едва не потеряла обоих своих мальчиков, и только сейчас об этом узнала. Вот к чему приводят все эти игры в настоящих мужчин. Едва не доигрались!
— Это все в прошлом, — как можно убедительнее прошептала она, потом встала на колени и заглянула Вилхе в лицо. Увидела слезы на горевших щеках и снова притянула сына к себе. — Все в прошлом, родной мой! Я уверена, что Дарре не жалеет о том своем поступке.
— Я бы пожалел! — Вилхе сжал кулаки, сделав последнюю попытку отстраниться, но Ариана только качнула головой, и он вдруг обхватил ее за шею и беззвучно, как взрослый, расплакался. — Я… я уродом его назвал, когда Дарре говорить начал… Думал, он притворялся… А ему… так больно было… что даже… даже…
Ариана закрыла глаза, поражаясь, как много она упустила за какие-то пару недель. Некого было в этом винить, кроме самой себя: снова закрылась, как в детстве, посчитав себя героиней, взвалившей на плечи массу проблем. Да, с Дарре было нелегко: и дети его не сразу приняли, и сам он постоянно шугался, не зная, что делать и как себя вести. И забот перед зимой навалилась куча, и Ариана разрывалась, не зная, за что схватиться и где взять время, чтобы все успеть.
А Дарре спас жизнь ее сыну. Едва не распрощавшись со своей. И даже словом об этом не обмолвился, и взгляда говорящего не кинул — словно не считал это заслуживающим внимания делом. Но пусть он так понимал благодарность за освобождение от укротителя, Ариана ее понимала совсем иначе. И больше не станет этого стыдиться.
— Поговори с ним об этом, — посоветовала Ариана, — объясни. Дарре поймет, я уверена.
— Он уже понял, — всхлипнул Вилхе и тайком утер глаза. — Сказал, что не злится. Только это неправильно. Я его так обидел…
— Ты просто перепугался, родной, — растолковала Ариана своему чересчур ответственному сыну. — А про боль не знал — никто из нас не знал. Так что это мы с папой виноваты, а вовсе не ты или Дарре. Не бери на себя слишком много. Не нужно.
Вилхе еще какое-то время постоял у нее в объятиях, потом собрался с духом и сделал шаг назад. Ариана разомкнула руки.
— Извини, — неловко сказал он, снова прожигая взглядом пол. — Я вел себя, как… не как мужчина…
— Ты вел себя, как хороший сын, — улыбнулась Ариана и сжала обе его руки. — Мне было очень приятно, что ты меня обнял. Девочки такое любят, только не всегда могут попросить.
Вилхе поднял на нее взгляд, сверкнул глазами. Понял или не понял, но только улыбнулся совсем не по-детски.
— Мне тоже было приятно, — чуть покраснев, сообщил он и выскочил из комнаты быстрее, чем Ариана успела что-либо ответить. Она растроганно вздохнула и, поднявшись на ноги, присела на краешек кровати. После рассказа Вилхе даже разделяющее кровать и лавку расстояние казалось слишком большим. Сердце окончательно приняло в себя этого диковатого, но такого чудесного мальчишку. И только один вопрос хотела задать ему Ариана, когда он проснется.
— Можно я буду звать тебя Даром? — негромко спросила она, глядя в слегка шальные от сна глаза приемного сына. Дарре не сразу понял, что она имела в виду, но по наливающимся алой краской щекам Ариана догадалась, что он уловил главный смысл.