Глава семнадцатая: Все сначала
Ничего не получилось.
Дарре никак не меньше четверти часа испытывал материнское терпение, пытаясь залечить едва заметную царапину на ее запястье, пока Ариана, удивленная его упорством, не спросила, чем оно вызвано.
— Тебе удалось исцелить взрослого человека?
Что на это можно было сказать? Правду — немыслимо. А солгать матери…
— Девушку? — неожиданно поняла та и улыбнулась. Дарре побледнел и стиснул зубы так, что желваки обозначились. Глупо было рассчитывать, что мать ни о чем не догадается. Но открыться, даже ей…
Ариана сжала его руку, как будто решила подбодрить, а Дарре неожиданно для себя разозлился. Это мать так пожалеть его попыталась? Решив, что он зарвался, что нет у него ни единого шанса, и пытаясь облегчить грядущее разочарование? Не стоило! Дарре сам в состоянии определить, на что ему надеяться, а на что нет. И пусть еще какие-то две недели назад он даже думать об Айлин не мог без боли в спине, ее возвращение все изменило. Невозможно оказалось не поверить этой новой девчонке, хотя бы потому что краска смущения, появляющаяся раз за разом на ее щеках, не могла быть вызвана нарочно. Дарре ничего не знал об отношениях между мужчиной и женщиной, но не понять таких вещей, не увидеть их мог только полный осел. И Дарре решился испытать судьбу. Айлин лучше всех знала, каким он был, как прожил три года между драконом и человеком, и даже видела его в самом низу. Вот только, кажется, относилась к этому совсем иначе, чем Дарре, не считая позорным и отвратительным. Иначе разве позволила бы ему к себе прикасаться? И поглядывала так, что Дарре пробирало до самого копчика и он вообще не понимал, как держал себя в руках?
Неужели мама не осознавала, что отказаться от этого, струсить, убраться обратно к своему зверенышу значило перестать уважать самого себя? Или так и не заметила, что Дарре изменился? И по-прежнему видела в нем только замученного драконыша, не способного подняться с колен?
— Ты не думал, почему я никогда не болею? — неожиданно спросила Ариана, и Дарре, от удивления тут же забыв о предыдущих мыслях, качнул головой. А ведь и правда мать за шесть лет ни разу на здоровье не пожаловалась. Она молодая, конечно, но, видимо, вовсе не это было тому причиной, а у Дарре даже вопроса такого не возникало, хотя в госпитале подвизался работать. Вот тебе и целитель! — Потому что меня Лил оберегает. Раны лечит и заразу отводит. Но его способности лишь на меня одну распространяются: думаю, ты достаточно взрослый, чтобы понять, почему именно. И чтобы не расстраиваться из-за того, что тебе не удалось залечить мою царапину.
Дарре ошарашенно уставился на нее. Что его больше поразило: рассказ Арианы или похожесть его собственной истории, он не знал. Знал только, что грудь сжало стыдом из-за отвратительных мыслей о матери. Кажется, она не давала ему повода усомниться в собственной доброте и тактичности. И что получила в ответ?
Стоило ли после этого удивляться, что люди ненавидели драконов?
— Ма… — еще и матерью ее смел называть! — Я… Совсем обнаглел…
Но она вдруг рассмеялась — так нежно и совершенно непонятно для Дарре.
— Только не бери пример с Лила, — попросила она. — Не закрывайся и не решай за нее. Чтобы не жалеть потом…
Она привычным движением растрепала ему волосы и, все так же улыбаясь, отправилась по своим делам. Оставив Дарре гадать, знает ли она все-таки, кем он грезит, и если не знает, то как отреагирует на его интерес к любимой племяннице. Или именно об этом мать сейчас и говорила?
Следующий день Дарре провел как на иголках: кажется, даже ассистируя на операции, так не волновался. Вот же глупость: напросился рыжей девчонке в помощники, а сам даже думать ни о чем не мог, кроме как о новой встрече, фантазируя, какой она будет. Почему-то казалось, что Айлин обрадуется, и ее обещание испечь что-нибудь специально для него давало тому основание. И совершенно не хотелось одергивать себя, напоминая, что она может всего лишь так понимать благодарность. И Дарре ни на кой ляд ей не сдался, потому что вокруг полно нормальных парней без постоянной инвалидной боли в теле и без кучи драконьих сомнений в душе, и они не упустят свой шанс с такой красавицей. Энда подери, надо было просто отпроситься у Эйнарда на пару часов, не откладывая дело на завтра: он бы отпустил, тем более что проку от размечтавшегося помощника было явно меньше, чем вреда. Но Дарре все-таки пережил этот день, умудрившись не спалить госпиталь и не отрастить маленькому пациенту хвост на месте ушибленного копчика, и потом всю ночь видел совершенно несвойственные ему цветные сны о чем-то добром и теплом и проснулся в приподнятом настроении и с мыслями о том, что через каких-то пару часов увидит Айлин.