— Я не малолетка, чтобы со мною нянькаться! — возмутилась Ана. Мама кивнула, продолжая осторожно распутывать выбившиеся из косы прядки.
— Не малолетка, — согласилась она. — Поэтому хочу рассказать тебе про нас с папой. Если, конечно, тебе интересно.
Ана тут же затихла. Она никогда не расспрашивала маму об этом, хотя — что уж скрывать? — с недавних пор частенько боролась с любопытством и желанием задать пару наводящих вопросов. Уже одно то, что папа первым на свете смог избавиться от своей драконьей ипостаси и стать ради мамы обычным человеком, говорило о том, какая необычная история любви у них должна была быть. Да и те взгляды, что родители по сей день бросали друг на друга, особенно когда думали, что дети их не видят, вызывали у Аны невольный трепет в душе и рождали неосознанную мечту о таких же чувствах. Однако мама никогда не раскрывала свое сердце и не делилась потаенным. Почему же вдруг сейчас?..
— Это ничего не изменит, — насупилась было Ана, но от нежных материнских ласк разомлела, прижалась к родному плечу, тихонько вздохнула. — Расскажи, — в предчувствии какого-то чуда попросила она, и мама завела свою историю…
Это было лучше любого сказания из ее любимой книжки. Мама говорила с таким вдохновением, что казалось, будто она заново переживает давно минувшие события. И Ана переживала их вместе с ней, восхищаясь красотой лилового дракона, ужасаясь грозившей юной Ариане гибелью, ненавидя армелонцев за то, что они так несправедливо относились к своему будущему спасителю. А когда мама заговорила о том, какие они с папой глупости делали из самых лучших побуждений, поняла наконец, почему мама решила поделиться этим именно сейчас. Ана тоже желала Дарре только добра. Но, быть может, и она что-то не замечала в своем упрямстве? И не знала того, что знал Дарре? Ведь простил же он почему-то Айлин. И так изменился после ее возвращения, что Ана нарадоваться не могла. Улыбался все время, хоть и старался это скрыть, а от искреннего воодушевления в его взгляде Ане и самой становилось тепло. Никогда таким не был, даже дар целительства у себя обнаружив. Ана, конечно, догадывалась, в чем причина, но до сих пор видела в ней лишь угрозу спокойствию Дарре. Вот только нужно ли ему это спокойствие, спросить не удосужилась. Наверное, и он все понимал не хуже сестры, и он предполагал, что Айлин может просто притворяться, а потом вновь станет бестией. Да только не боялся рискнуть и не прятал голову в песок, как Ана. Уж что проще: поговорить с кузиной и попытаться выяснить ее истинные чувства? Но Ана предпочла запереться в своем коконе и только огрызаться на тех, кто думал иначе, чем она. А мама очень доходчиво сегодня разъяснила, чем в ее случае закончилось такое поведение. И последовать ее примеру Ана хотела в последнюю очередь.
Что ж, тогда нужно было просто отправиться в пекарню Айлин и вызвать кузину на откровенность. Ане отлично удавались вопросы в лоб, вынуждающие отвечавших говорить правду. В ином случае Ана почувствует ложь. И перестанет наконец разрываться в своих сомнениях.
Ана вышла из дома и решительно направилась к кузине. По дороге встретила мальчишек, раздающих прохожим угощения и приглашающих их в открывшуюся пекарню. Горожане, поначалу скептически хмыкающие, моментально меняли свое отношение, стоило им лишь распробовать выпечку. Останавливались, возвращались, уточняли у мальчишек, где именно продают столь вкусные сладости и как долго работает пекарня. Ана качала головой, не зная, то ли раздражаться из-за того, что армелонцев оказалось так просто подкупить какими-то булочками, то ли радоваться, что мама все-таки правильно разглядела Айлин и вовсе она никакая не фурия, а просто запутавшаяся девчонка, не справившаяся со взрослением.
На крыше одного из центральных зданий Вилхе с другом приделывали тот самый пригласительный плакат, с которым он просил Ану помочь. Сердце у Аны совестливо сжалось: как бы она ни относилась к кузине, это вовсе не должно было стать поводом подвести брата. Счастье еще, что плакат удался на славу и без ее участия. И что замеревшая внизу и со смесью ужаса и восхищения взирающая на Вилхе Кайя исправила Анин отвратительный поступок. Она-то точно не дала Вилхе скучать. Да и он вряд ли сегодня жалел об отсутствии младшей сестры.
Наконец она добралась и до дома дяди Эйнарда. Дверь в новой части была открыта нараспашку, и над ней красовалась аккуратная и очень симпатичная вывеска «Пекарня «Солнышко». Ана усмехнулась: кузина не решилась взять собственное имя для привлечения покупателей, но воспользовалась детским прозвищем. К ее огненным волосам оно очень подходило. Да и к горячей румяной выпечке тоже.