Достигнув Пограничных гор, Туркнус опустился у самого входа в свою пещеру. Эйвин слезла с его спины и боязливо взглянула вниз.
- Все драконы живут так высоко? - спросила она.
- Да, - ответил тот, восхищенно наблюдая за тем, как лучи заходящего солнца играют в пшеничных прядях ее волос.
- И вы никогда не селитесь в долинах? - Чистые голубые глаза устремились на него.
- Нет. Драконы всегда живут в пещерах, потому что любят темноту и прохладу. Но для тебя я приготовил одеяла, если вдруг станешь замерзать.
Эйвин вдруг погрустнела. Она скользнула тоскливым взглядом по долине, а потом обернулась, чтобы посмотреть в темноту пещеры.
- Великая сказала мне, что мой папа погиб, - тихо произнесла она. - Ты видел, кто его убил?
- Нет, - честно признался Туркнус. - Я нашел только тебя.
- А почему ты меня спас? - снова спросила она.
- Потому что когда-то у меня тоже убили семью, - ответил тот. - Это было давно, твоего отца тогда еще не было на свете... - Дракон не смог договорить. Тряхнув головой, он направился в пещеру.
- Меня зовут Туркнус, - бросил он на ходу.
- Твою семью тоже убили варвары? - вдруг спросила Эйвин, будто бы не слышала, что дракон только что назвал ей свое имя, желая сменить тему.
Он остановился. Один изумрудный глаз обратился в сторону девочки.
- Нет. Это был маг.
- И ты убил его? - не унималась та.
- Нет. Но однажды убью. Я знаю, что мы еще встретимся.
Эйвин промолчала. Туркнус, подождав пару минут, шагнул в пещеру, желая скорее лечь спать. Воспоминания о прошлом больно давили на него, и все, что он сейчас хотел, это молчать. Он улегся у самого входа, откуда ему можно было спокойно наблюдать за Эйвин. Закрыв один глаз, другим Туркнус внимательно рассматривал девочку. Она стояла к нему спиной, обхватив себя руками и устремив глаза вдаль. Сейчас она не была похожа на десятилетнего ребенка, способного только шалить и развлекаться; Эйвин казалась взрослее и мудрее своих лет - по крайней мере ему так казалось.
Вдруг она обернулась и сделала несколько робких шагов к нему. Едва оказавшись в пещере, девочка остановилась.
- Знаешь, Туркнус, - заговорила она, - няня читала мне книжки, где драконы всегда были злыми и коварными, но ты вот меня спас, и мне хочется сжечь эти мерзкие буклеты, напичканные ложью, только... они и так уже преданы огню, да?
- Не все драконы такие, как я, - проговорил тот, игнорируя ее вопрос.
- А мне нет дела до всех, - пожала плечами девочка, - теперь мне важен только ты.
Впервые в жизни Туркнус видел ее улыбку, которая была наполнена надеждой и светом, тем самым светом, который когда-то погас в его душе.
Время. Оно как зыбучие пески. Кажется бесконечное, и прочным, как гномья сталь, но в один миг начинает уходить куда-то вниз, образуя смертельную воронку. Время засасывает. Время убивает. Чем дольше Эйвин жила с Туркнусом, тем больше он привязывался к ней. Летом она собирала цветы и пела ему песни, сплетая красивые венки, и увенчивая ими большую голову дракона, а зимой спала, убаюканная, под его крылом. С каждым месяцем, а потом и годом Эйвин становилась взрослее. Из маленькой девочки она превращалась в девушку, чей звонкий смех так грел израненную душу Туркнуса. Он носил ее на своей спине в другие части близь лежащих земель; он показывал ей Дремлющие вулканы и Мертвое болото, Исцеляющий водопад и Речку-беглянку. Вместе они преодолевали такие расстояния, на которые бы Туркнус никогда не решился, будучи одиноким. Как ни странно это звучит, но Эйвин заменила ему потерянного сына. Он находил в ней тот целебный родник, который питал его силы и внушал веру в то, что его жизнь наконец-то наладиться.
- Почему нас не навещает Великая? - как-то спросила у него Эйвин.
- Потому что ей тут нечего делать, - ответил тот. - Даже могу сказать тебе, что ей запрещено тут появляться, ибо на этой земле живу я.
- Разве ты не подчиняешься ей? - удивилась та.
- Нет. Драконы свободные существа. Нас породил сам Бог, чтобы мы охраняли горы и Святые сокровища, что в них сокрыты. У Великой другая цель.
- Ты видел эти сокровища? - Глаза Эйвин заблестели.
- Нет. Зато дед мой даже их перепрятывал, когда маги их нашли, будь они неладны!
Девочка рассмеялась, на что Туркнус довольно ухмыльнулся: он любил ее смех больше всего на свете.
Но затишье однажды кончилось и то, что напророчила Великая сбылось.
Эйвин было шестнадцать, когда пришли трое мужчин в белых одеждах. Они вошли в долину и встали у самого подножия Пограничных гор. Туркнус сразу почувствовал появление чужаков и наказал Эйвин оставаться в пещере. Он спустился вниз и сурово уставился на непрошеных гостей.