Я открыла дверь.
– Добрый вечер, Госпожа Учиха! – сказали хором девушки и поклонились.
– Я не Учиха. Проходите. – я отошла от двери пропуская их. Маленькая девушка брюнетка с коротким каре и стальным чемоданчиком и высокая ярко-рыжая женщина лет тридцати: через ее руку был перекинут чехол для одежды, а в другой была коробка.
– Извините, нам сказали, что Вы невеста Итачи-сама..
– Неважно, - я всплеснула руками, не желая говорить об этом, – Я Харуна.
Меня усадили в спальне перед зеркалом, заставив сразу надеть белье, показав мне платье, которое я должна была облачиться. Я никак не сопротивлялась и не говорила ни слова. Визажистка накладывала тон, рисовала смоки-айс вокруг моих голубых глаз, и долго подбирала цвет для моих губ, остановившись на бледно-розовом с легким перламутром. Рыжая колдовала с моими волосами, остановившись на варианте «львиной гривы». Слегка подкрутив пряди, она придала им объем, убирая их от лица.
– Харуна-сан, давайте наденем платье? – вежливо произнесла стилист. Я встала и скинула халат. Девушка достала из чехла платье из черного шелка в пол: открытые руки, широкий вырез лодочкой, открывающий только ключицы, разрез до середины бедра – и помогла его надеть, застегнув сзади тонкий замочек.
– И туфли. – добавила стилист и достала из коробки закрытые спереди, но обхватывающие ногу сзади только двумя тонкими ремешками черные туфли на высоком каблуке. «Дабы не выглядеть нелепо рядом с высоким Итачи».
Обе девушки помогли с застежками на туфлях и отошли, любуясь проделанной работой. Тут в дверь постучали и сразу же открыли. Вошел Итачи.
– Добрый вечер, господин Учиха. – сказали девушки и поклонились.
– Добрый вечер. – ответил брюнет, не отрывая от меня взгляда.
Стилист и визажистка быстро собрали свои инструменты и ушли. Я повернулась к зеркалу: очень даже неплохо. Итачи подошел ко мне: он был в строгом черном смокинге. На трюмо опустилась продолговатая квадратная коробочка из бархата. Я скользнула по ней взглядом. Итачи обхватил меня одной рукой за талию.
– Ты невероятно красива. – прошептал он, целуя меня чуть выше виска. «Как и ты» – хотела сказать я, вполне объективно оценивая его: смокинг сидел как влитой, оттеняя благородную бледность его кожи, черные гладкие волосы собраны в идеальный низкий хвост, глаза светились спокойствием и силой.
Пальцы Итачи подтолкнули ко мне бархатную коробку. Я взяла ее в руки и открыла. Длинные массивные серьги из блестящих камешков – как раз то, чего не хватает образу.
– Бриллианты? – на всякий случай уточнила я.
– Да. – ответил Итачи и отошел. «Ну кто бы сомневался».
Я надела серьги. Но настроения куда-то идти у меня так и не возникло. Итачи накинул мне на плечи меховую накидку и взял под руку.
Мы вошли в огромный, шикарно обставленный зал, наполненный людьми. Пробежавшись по лицам, я не увидела ни одного знакомого, кроме знакомых заочно мне политиков и медиа-персон. У стены стояла сцена, на которой была Аюми Мирино, на данный момент самая востребованная и популярная певица страны. В 29 лет ее неплохо раскрутили.
– Тебе не обязательно с ними разговаривать, если не хочешь. – шепнул мне Итачи, видя мое напряжение на лице. Он знал, что мне некомфортно здесь.
– Итачи-сан! Как ты подрос! – к нам направлялся тучный мужчина с бокалом шампанского в руке.
– Добрый вечер, министр Шикимото. – Итачи чуть склонил голову, – Мы немного задержались и…
– Да бросьте! Таких людей как вы тут готовы ждать вечно. А это кто у нас? – мужчина нагнулся ко мне, от чего я чуть подалась назад.
– Это мое, министр. – ядовито сказал Итачи и подтянул меня к себе.
Мужчина выпрямился и немного боязливо уставился на брюнета, но Итачи улыбнулся, разряжая обстановку.
Мы общались то с одними, то с другими; я слышала одни имена, а их сразу выталкивали другие и так далее, мелькали люди, яркие наряды – у меня уже начинала кружиться голова. Выдержке Итачи можно было позавидовать: выражение его лица не изменилось с нашего появления в зале. Когда очередная шишка отошла от нас, я осмотрелась, надеясь, что больше никто к нам не идет. Возле одного из столов я увидела Хинату – словно глоток свежего воздуха в душной комнате.
– Итачи, можно я отойду? – тихо попросила я, заглядывая ему в лицо. Брюнет обернулся и, увидев Хинату, отпустил мою руку. Я сразу же понеслась к ней. Девушка задумчиво вертела в руке тонкий стеклянный бокал с шампанским и поправляла длинные распущенные волосы. Нежно-сиреневое платье хорошо подчеркивало ее глаза.
– Хината. – улыбнулась я. Девушка сразу отставила бокал и взяла меня за руки – на таких приемах не принято обниматься.
– Харуна, ты такая красивая. – улыбнулась Хината, осматривая меня, – О-оу. – протянула она, сосредоточив взгляд на серьгах. Я поджала губы и опустила глаза. Почему-то стало неловко. Подруга глубоко вздохнула и вложила мне в ладонь записку, посматривая за мою спину.
– Читай. – сказала Хината, все еще наблюдая за кем-то. Я раскрыла бумажку: «Черный выход. С 20:00 до 20:30. Жду тебя.»
– Боже… Неджи?.. – прошептала я и во все глаза посмотрела на Хинату. Девушка забрала записку и сунула в клатч.
– Сейчас 20:10, – сказала Хината, озабоченно осматриваясь, – Но не знаю… Мне кажется, это плохая идея…
Я забыла обо всем и готова была бежать туда прямо сейчас несмотря ни на что. Я обернулась: Итачи стоял ко мне в пол-оборота и разговаривал с каким-то мужчиной и его спутницей. Судя по нему, беседа была увлекательной. Запасной выход был немного левее сцены. Нужно было взять Хинату с собой, чтобы Итачи решил, что мы просто отошли с кем-нибудь поговорить, например.
– Идем. – я потянула Хинату за собой и оставила только около сцены. Взяв длинную юбку платья в руки, я быстро пробралась мимо людей, которых даже не замечала. Мое сердце билось в предвкушении встречи: все что угодно, лишь бы увидеть его.
Я влетела в дверь, которая открылась в холодную ночь, освещенную фонарями парковки. Я нервно огляделась, выпуская пар изо рта, игнорируя пробирающий холод. Но я никого не видела. Нехорошее предчувствие провело своим ледяным пальцем по позвоночнику.
Я прошла дальше, увязая каблуками в тонком слое снега.
– Ты бы вернулась на тусовку, сладкая. – услышала я голос. Подняв глаза, я увидела высокого мужчину с пепельными волосами и глазами малинового цвета, который выходил из тени. Он был в черном плаще с красными облаками, который трепал промозглый ветер. Я сделала шаг назад. И, прежде чем я успела развернуться, сильная рука сомкнулась на моем предплечье и дернула в сторону. Я врезалась в грудь Итачи. Его глаза были такими темными, будто впитали всю черноту мира – я не на шутку перепугалась. Он прожигал меня взглядом, больно сжимая руку.
– Эй, босс, че с ним-то делать? – другой голос. Я резко развернулась, примерно понимая, какая картина меня ждет, но от этого легче не стало. Неджи сидел на коленях с опущенной головой: я видела капли крови, срывающиеся с губ и носа, окрашивающие снег, он пытался встать, опираясь на руки. Но стоящие по бокам парни в таких же плащах, как и у пепельноволосого (один был блондин с хвостом и длинной челкой, другой рыжий и весь в пирсинге) не давали ему этого сделать.
– Не дергайся, красавчик. – хмыкнул блондин, тряхнув головой. Длинная челка на миг открыла вживленный киберглаз. Пока очередная капля крови преодолевала расстояние от лица Неджи до земли, у меня отказывала психика. Я начала дрожать всем телом, слезы потекли по щекам, смешиваясь с тенями и застилая взор мутной пеленой. Пепельноволосый подошел к Итачи и протянул катану, которую он взял свободной рукой – мое сердце пропустило два удара.
– Нет, Итачи. – я попыталась кричать, но сжавшееся горло не давало издавать очень громкие звуки. Я вырывалась и не сводила взгляд с оружия, которое Итачи вынул из ножен. Я каким-то чудом расцепила его пальцы на своем плече и бросилась к Неджи, стесав кожу на коленях и лодыжках об асфальт.