– Саске… - угрожающе прошипела Ино, прожигая Учиху взглядом.
– Бойся, Яманака, потому что конкуренцию ты не потянешь, – усмехнулся он и, хлопнув Гаару по плечу спрыгнул с парты, – Секса не будет – Гаара не в настроении.
Учиха лениво пошел к своей парте. Я успокоилась, понимая, что челюсть немного ноет от смеха. Гаара с лицом «Как же вы меня задолбали господипомоги» смотрел в стену. Тыкаю пальцем ему в бок, привлекая внимание и улыбаясь.
– На перемене посмотрим. – выпрямился он и дернул губами в порыве улыбки.
Мы уединились в пустующем кабинете вокала и уселись друг напротив друга.
Я приоткрыла рот, достав фотографии из большого конверта. Четкие красивые линии тела, огибаемые красным шелком, голая спина до поясницы, полупрофиль лица, на шее длинные пальцы, волосы небрежно собраны на затылке: казалось, что вот-вот и они волной окутают спину, в другой руке зажата катана. Другая фотография лежа: грудь прикрыта тканью, волосы красивыми волнами разложены на полу, руки над головой держат обнаженную катану на переднем плане. Просящее выражение лица, обращенное к любимому, который так далеко. Таких красивых фотографий у меня еще не было – обработаны были просто потрясающе: преобладание темно-красных, черных, фиолетовых, золотистых тонов делали серию какой-то чарующей, даже интимной, рассказывая историю девушки, которая так тоскует по любимому.
– С ума сойти… – прошептала я, разглядывая себя на глянцевой поверхности, – И такой кадр был?!
Я смотрела на тоскующую гейшу в своем исполнении, которая вглядывалась в камеру и будто видела своего самурая, прижимая катану к голым плечам и полуобнаженной груди, ноги под очень выгодным ракурсом казались длинными и изящными.
– Круто, да? – улыбнулся Гаара, беря фотографию пальцами.
Круто? Да это ШЕДЕВР!
– Не то слово. Мне так нравится. Это так красиво! – честно сказала я, бегая глазами по глянцевой поверхности.
– Забирай.
Гаара сгреб все фотки в одну кучу и затолкал в большой конверт. Встал, собираясь уйти.
– Гаара? – позвала я, оставаясь на месте.
– Мм?
– Можешь позвать Хинату?
Он смотрел на меня пару мгновений, после чего коротко кивнул и вышел из кабинета.
Я собирала свою прозрачную уверенность для беседы с подругой: до сих пор чувствовала себя виноватой и не знала даже, с чего начну разговор. Но сказать что-то нужно было: Хината меня мягко игнорировала – в ее стиле, она добрая, и от этого становилось еще тяжелее. Я понимала, что она, скорее всего, и не злится на меня так, как разрисовала моя фантазия, но все равно было очень совестно. К тому же, мне жизненно необходимо было узнать, что с Неджи: как он, что говорил, что думает…
– Харуна-чан? – мягкий тихий голос коснулся моего слуха. Я развернулась к двери, где стояла подруга с каким-то смущением на лице.
– Хината, – я встала, – Мне кажется, нам надо поговорить…
Она закрыла за собой дверь и быстро подошла ко мне, заключая в объятия и тонкий запах фиалок. Я немного растерялась: не ожидала, но все же обняла ее в ответ.
– Хината, я хотела извиниться…
– И я…
Оторвавшись от нее, мои глаза уставились в бледную сирень ее зрачков.
– Я сначала обижалась на тебя из-за Неджи, – начала Ханата, сразу зажимая мое сердце в тиски этими словами, – Но потом… Я же знаю, что тебе очень тяжело.
– Да. – только и могла ответить ей.
– Не знаю, как ты справляешься, я бы с ума уже сошла на твоем месте.
– Ну я почти сошла. – усмехаюсь(самоирония выручает) и снова обнимаю ее – как камень с души, – Хината… Как Неджи? – все же спрашиваю, чувствуя, как начинает жечь глаза.
– Он в Нью-Йорке, защищает проект. – ответила она и отошла на шаг, опираясь на парту, - Или ты не об этом?
– И об этом тоже, но…
– Не могу много сказать… Он не хотел говорить. И буквально на следующий день улетел…
Ну да, он же довольно скрытный.
– Ну, а прием? Зачем он так рисковал? – по спине пробежали мурашки от воспоминаний о той ночи.
– Сказал, что ему нужно тебя увидеть. Я отговаривала его, правда. Блин, знала, что ничего хорошего не выйдет! – фыркнула Хината и сложила руки на груди, – А после уже увидела его с этой наклейкой на носу и зашитой губой.
Я прикусила костяшку и отвернулась к окну… «Черт…» Чувствую, что меня начинает накрывать.
– И он ничего не сказал?
– Передо мной не отчитывался – я и так все поняла, отцу сказал, что подрался в клубе. И улетел в Нью-Йорк прежде, чем отец узнал правду.
«Да уж, Хината никак не пролила свет на эту ситуацию.» – прикрываю глаза.
– Харуна, тебе лучше отпустить это пока что. Забудь о нем на время. Я боюсь, что Итачи может сделать что-нибудь ужасное. – очень тихо сказала Хината, будто сам старший Учиха сидел под дверью и подслушивал. Доля здравого смысла была в ее словах. «Например, Итачи мог бы выменять еще один секс» – я поежилась от этой мысли: эмоции неоднозначные. Низ живота как-то странно дернулся то ли от отвращения, то ли от предвкушения. «Да нет!». Дергаю головой, приводя мысли в нормальный поток и смотрю на Хинату: поджимает губы, а молящий взгляд устремлен на меня.
– Хорошо. Теперь я тебя послушаю.
Неджи в штатах, занимается проектом, с ним все в порядке (относительно), а мне надо просто потерпеть до поступления… И как-то убедить Итачи, что Нью-Йорк – это именно то, что мне нужно в плане обучения. Правда… Сомневаюсь, что это прокатит.
***
– Итачи…? – я замерла в дверях. Брюнет сидел на кухне за стеклянным столом и разглядывал разложенные фотографии. Мои фотографии. Сейчас начнется…
– Мне эта нравится. – он показал мне фото, где я лежу на полу.
– Чужое брать нехорошо, вообще-то. – тихо бурчу себе под нос, понимая, что фотографии слишком интимные для моего образа запуганной и обиженной девочки, которая шугалась от него. Плохо дело, очень плохо.
Итачи повернулся ко мне.
– Это моя территория, здесь все мое, – улыбнулся он, пристально смотря на меня (и я тоже, знаю, не напоминай), – К тому же, ты так небрежно оставила их в кресле на лоджии.
«А где мне их прятать? В бочке унитаза?» Зачем я их вообще забрала?!
– А исходники есть? – серьезно спрашивает Итачи и берет в руки следующее фото, скользит взглядом по моей голой спине на нем.
– А? Зачем? – невинно смотрю на него, желая сказать, что это не я и вообще не мое.
– Повешу в кабинете. Если перед глазами всегда будет напоминание о том, что ждет меня дома, то я буду возвращаться раньше. – усмехнулся брюнет.
Итачи положил фотографию на столик и встал. Я уже нервно дернулась назад, чем вызвала его усмешку. Он приближался, оттесняя меня вглубь кухни.
– Не надо… – пролепетала я, замечая искорки в его глазах. Тело уперлось в кухонный стол и Итачи сразу же подхватил меня и усадил на него. Его лицо было на уровне моего, а прохладные пальцы прошлись по линии лица. Мои ладони вцепились в край стола, по телу прошлась легкая дрожь. Его губы накрыли мои, я не отвечала.
– Ну что с тобой? – прошептал он мне в дрожащие губы, – Я такой страшный?
Итачи скользнул к моей щеке, выводя на ней кончиком носа непонятные узоры.
«Нет, ты до неприличия красивый и идеальный… Ну, не считая твоего маленького хобби.»
– Я не хочу, отпусти. – тихо сказала я, унимая дрожь. Такое чувство, что разум реагирует на него так, а тело по-другому.
Итачи хмыкнул и теперь его лицо было прямо перед моим.
– Интересно, а кто фотограф? – ониксовые глаза как-то странно сверкнули.
– Что, хочешь получить секс шантажом? – съязвила я и тут же притихла, с тревогой глядя на него.
– Это был риторический вопрос. – чуть склонил голову набок, – Будто я не знаю, кто в вашей компании тесно дружит с фотоаппаратом, – Итачи внимательно изучал мое выражение лица, а я поняла, что ляпнула, не подумав, – И о шантаже я не думал. Но спасибо за идею.
У меня внутри все похолодело. Я с силой прикусила щеку с внутренней стороны.
На миг показался кончик его языка и обвел угол губы, прячась за слегка заостренным зубом. «Чер-рт» - меня словно опалило пламя. Его губы растянулись в улыбке.