Брюнет по-доброму усмехнулся и коснулся мягкими теплыми губами моего лба, трогая кончиками пальцев шею. Он выпрямился и отошел от меня. А я сидела на столе, унимая бешеное сердцебиение. «Молодец, Харуна. Почти положила Гаару под лезвие катаны», - прикрыла глаза, - «Какая же я идиотка».
Комментарий к Гейша.
https://i.pinimg.com/736x/58/28/d6/5828d6d981c036b493d1cf548011ef31.jpg
https://img5.goodfon.ru/wallpaper/nbig/a/b1/naruto-naruto-gaara-pesok-paren.jpg
========== Лучше сто раз услышать, чем один раз увидеть. ==========
– Почему ты еще не одета? – спросил Итачи, поправляя воротник черной рубашки, которая идеально повторяла линии его тела. Он повернул руку и застегнул часы.
Я сидела на постели, совершенно не желая ехать в злосчастный особняк Учих.
– Харуна? – позвал он более настойчиво.
– Я не хочу туда. – Несмело ответила я и отвернулась.
– Надо, – сказал Итачи и полез в гардеробную, в поисках чего-то, – надень.
Рядом со мной опустилось черное облегающее платье ниже колен, с длинными рукавами и широкой серебристой застежкой-молнией во всю спину. Я безо всякого энтузиазма посмотрела на него и не спешила одеваться. Заметив это, Итачи сел передо мной, поднял мое лицо, чтобы я видела его глаза: темные и глубокие.
– Ехать все равно придется. Но только от тебя будет зависеть, в каком настроении я буду. Так что, либо ты сейчас же собираешься, и мы спокойно едем, либо продолжаешь выводить меня из себя, а это, обычно, имеет последствия, – сказал Итачи довольно ровным голосом, но намек я поняла достаточно хорошо.
Я натянула прозрачные чулки, платье, которое Итачи помог мне застегнуть. Села перед зеркалом, распустив длинные волосы. Брюнет встал сзади и взял щетку для волос, опередив меня. Я смотрела на него в отражении зеркала: как он подхватывал прядь волос и пропускал через частые зубчики расчески, и так пока не привел в порядок всю темно-фиолетовую копну, вызывая непонятное волнение в теле. Он не упускал возможности расчесать мои волосы. Было в этом что-то… маниакальное – мне так казалось. Пряди слегка вились из-за нескольких часов пребывания в пучке, спускались волной по спине. Итачи вышел на лоджию и вернулся с маленькой бархатной коробочкой. Его пальцы сомкнулись на моей руке, и на мой безымянный палец надели кольцо: простое, из белого золота с круглым бриллиантом.
– Нет, не хочу, – фыркнула я, понимая, что это помолвочное кольцо и одернула руку.
– Ты не снимешь кольцо, пока мы будем в особняке, – низко произнес он, наклонившись надо мной, обволакивая какой-то жуткой аурой. Я сжалась и отвернулась. Итачи спустился на первый этаж, а я быстро сделала легкий макияж, дабы не выглядеть совсем уныло: серые тени, тушь и нюдовая помада. Спустилась. Брюнет уже стоял около двери, держа в руках мое пальто. Глубоко вздохнула, подавляя протест и теребя большим пальцем кольцо, которое как будто жгло, подошла к нему. Я влезла в ботильоны на каблуке и пальто и под руку вышла с Итачи из квартиры.
- Зачем ты везешь меня туда? – спросила я, наблюдая за пролетающим пейзажем. Мустанг ехал размеренно, но быстро. Итачи идеально водил.
- Отец хочет познакомиться с моей невестой. – Ответил он, не отвлекаясь от дороги.
Я сжала край пальто. Намечается представление.
- Я не невеста.
- Ты невеста. И точка на этом.
Его тон не терпел возражений. Я промолчала, но внутри бушевало отрицание, стискивая мое измученное тело и уставший разум очередной волной протеста, которую я держала в себе, решив, что так будет умнее, безопаснее и лучше для меня.
Мустанг въехал во двор особняка. Ничего не изменилось с последнего раза, как я побывала здесь. И дверь нам открыла та же домработница.
– Я сам, Мигуми. Лучше вернись на кухню, – сказал Итачи, перехватывая инициативу у женщины снять мое пальто. Она поклонилась и ушла. Я начинала нервничать: это все не то, я не должна здесь быть.
– Ты красивая… – улыбнулся Итачи и наклонился, коснулся губами моего лба, взял за руку и повел через комнаты. «Я знаю, и кажется, это сыграло со мной злую шутку».
Мы вошли в большой зал. Овальный стол цвета слоновой кости, стулья вокруг стола в тон, камин у стены мирно потрескивал, на стене висела картина в позолоченной раме – семейный портрет.
Мужчина в коричневой рубашке и классических брюках сидел за столом и читал газету. Его отец…
– Кхем. – кашлянул Итачи и улыбнулся. Фугако оторвался от газеты и посмотрел на нас.
– Микото, дорогая, они приехали. – немного громче, чем надо произнес он и встал, подошел к нам. Я собрала все свои силы и улыбнулась. Было сложно.
– Отец, это Харуна Моримото. Моя невеста. – Сказал Итачи, крепко сжимая мою руку, которую я хотела вырвать. Чуть склоняю голову, в знак приветствия. В конце концов, родители ведь не виноваты.
– А будущая госпожа Учиха не слишком ли юна для этого? – мягко улыбнулся Фугако и повел рукой, приглашая нас проходить. Мне резали слух эти два слова: «Госпожа Учиха», как смертный приговор.
– Согласна. Жаль, Итачи не разделяет этого мнения, – ответила я и тут же получила ладонью по ягодицам, что ввело меня в дикую неловкость. – Что ты делаешь?! – зашипела я, сжимая его руку, но Итачи лишь довольно улыбался. Благо, что его отец этого не заметил.
Тут в комнату вошла женщина в шифоновой красной блузке и узкой юбке-карандаш. Она подлетела к Итачи, мимолетно целуя его в щеку, обратила внимание на меня. А он похож на мать…
– Привет, мам, – усмехнулся Итачи, отодвигая стул.
– Какое чудное создание, – протянула Микото, проводя по моим плечам ладонями, – Итачи, почему она такая замученная? А?! – женщина строго посмотрела на сына, который вытянул меня из ее рук и усадил на стул. «Да, Итачи, скажи ей.»
– Не высыпается. – Улыбнулся он, проведя рукой по моим волосам – захотелось выгнуться как кошка, которая не хочет, чтобы к ней прикасались, но я стерпела.
– Только избавь нас от подробностей, почему, – фыркнул грубый голос. Саске. Он стоял у стены со скрещенными руками на груди.
– Я Моримото знаю. Мне обязательно сидеть с вами? – спросил Саске, явно не желая участвовать в вечере. Как я тебя понимаю…
– Саске… – нравоучительно произнес Фугако.
– Не надо, отец, – мягко сказал Итачи. Он подошел к брату, ткнул его пальцем в лоб и что-то сказал, после чего тот коротко улыбнулся и ушел. «Хах, Учиха-младший, забери меня с собой» – подумала я, прикрывая веки.
– Харуна, вы давно с Итачи встречаетесь? – спросила Микото, - а как познакомились?
И что мне ей ответить? Что Итачи меня купил, вытащил из дома и насильно держит у себя в квартире? Не думаю, что ей понравится эта антиромантичная история. Брюнет опустился на стул рядом со мной.
– Несколько месяцев. И, мам, у нас допрос? – недовольно спросил Итачи. Женщина обиженно цокнула, чем вызвала улыбки на лицах сына и мужа, но не унималась.
– А куда и на кого будешь поступать?
– Факультет бизнеса, – ответил за меня брюнет.
– Итачи, дай ей сказать. – строго произнесла Микото.
– Хочу быть экономическим аналитиком, – ответила я. Не понимаю, почему Итачи решил, что я пойду на факультет бизнеса.
– Прекрасно. Я сама закончила экономический, правда в паре с юридическим, – улыбнулась Микото. – Именно тогда, на первом курсе института я познакомилась с Фугако, - женщина теплым, полным любви взглядом одарила мужа. – Это была любовь с первого взгляда. А у вас как было?
Я нервно усмехнулась, чем обратила на себя короткий взгляд ониксовых глаз. Может, рассказать ей? Ну а что? Мы же почти семья, у нас не должно быть секретов. Кажется, у меня начинает ехать крыша от всего этого.
Фугако заботливо наполнил бокал жены белым вином.
– Почти также, – хмыкнул Итачи, отрываясь от куска чизкейка. Микото наигранно вздохнула и чуть подалась вперед.
– Покажи кольцо! – заговорчески произнесла она и протянула ко мне руки, в которые я вложила ладонь.
– Почему такое скромное? Итачи? – разочарованно протянула женщина и машинально коснулась пальцами своих массивных сережек с кроваво-красными рубинами.