Я кивнула. Спустилась вниз, застегнула грубые ботинки, достала из шкафа куртку. На часах было девять тридцать.
Я стремительно шла по коридору хирургического отделения к заветной палате. Сотрудники отделения уже были мне как родные, так продолжительно мы виделись последние дни. Я резко открыла дверь палаты и влетела в грудь выходящего оттуда мужчины. Темно-красные волосы, серые глаза. Акасуна. Мои глаза вытаращились на него, а он мягко улыбнулся, но выглядел очень уставшим.
– Извините, Сасори-сан, – пролепетала я, попятившись назад. Было неудобно.
– Здравствуй, Харуна, – произнес Сасори и отошел от двери, давая моим бешеным глазам увидеть Гаару, – он еще отходит от наркоза. Операция была сложной и долгой.
– О, Боже… – прошептала я, прижимая пальцы ко рту. Гаара лежал на кровати в окружении пикающей медицинской аппаратуры, трубках и капельницах. У меня сердце ушло в пятки.
– Это не так страшно, как тебе кажется. Все прошло успешно, – сказал Сасори, опуская руку мне на плечо. Его тон мне придал немного уверенности. Но вид Гаары все равно был жутким.
– А к нему можно? – спросила я.
– Да, но он то приходит в сознание, то отключается. Так что не пугайся.
Я закусила губу и несмело шагнула в палату.
– Сасори-сан? – позвала я, поворачиваясь к нему.
– Мм?
– Спасибо Вам. Я… – начала я, но Акасуна меня прервал.
– Это моя работа. Я рад, что смог помочь, – сказал он и взял мою руку, поцеловал ладонь, – а теперь прошу меня простить, я должен оповестить родителей о его состоянии.
Сасори виновато усмехнулся.
– Конечно… – улыбнулась я, выскальзывая пальцами из его ладони. Акасуна ушел.
Я закрыла дверь палаты, заглушая посторонние звуки, подошла к кровати Гаары. Он был в отключке. Те части тела, которые я видела – руки, плечи, грудь – были перемотаны тугими белоснежными бинтами. Глаза утопали в лиловых синяках, губы потрескались. Я глубоко вздохнула, успокаивая себя, поставила стул рядом с кроватью. Моя рука сразу скользнула к его ладони – исцарапанной и бледной, шершавой. Я обхватила его худую руку, поглаживая кожу пальцами, смотрела на иногда сокращающиеся мышцы на лице. В груди все неприятно сжалось. Это зрелище было невыносимым. Мне безумно хотелось увидеть его изумрудные, не по годам мудрые глаза. И я начала с ним разговаривать. А что мне еще оставалось? Говорила о том, как перепугалась за него, как скучаю по нему, как мне его не хватает. О том, что отказалась от кофе, пока он самолично не напоит меня лавандовым латте. Вспомнила последние похождения: веселые посиделки у Учихи и его горячий танец на столе, показ Нара Фэшн, автопати в клубе. В очередной раз поблагодарила его за подаренное платье, которое многим вскружило голову; за мини-фотосессию, в которой он показал, какой я могу быть красивой и притягательной. За его заботу, после кутежа в Белом Змее.
Я говорила размеренным спокойным голосом, во всяком случае старалась. Ресницы Гаары подрагивали - надеялась, что он слышит меня. Я мягко провела пальцами по сухой коже его ладони. И… Какой-то хрип. Припухлые глаза медленно открылись. У меня перехватило дыхание, слезы радости и облегчения хлынули из моих глаз. Гаара перевел на меня тусклый взгляд.
– Харуна, – прохрипел он и чуть растянул потрескавшиеся губы. Попытался сжать слабыми пальцами мою ладонь. Я вскочила на ноги и нависла над ним.
– Да, это я. Не напрягайся. Ты еще очень слаб, – произнесла я на одном дыхании. Гаара прикрыл глаза и более явно улыбнулся.
– Рад… что ты… здесь, – тихо сказал он, – мне стало… лучше.
У меня отнимались ноги, я села на стул, не выпуская его руки.
– Гаара, что произошло?
Он медленно закрыл и открыл глаза.
– Авария. У машины отказали… тормоза. Можешь… себе представить? У нового БМВ… отказали тормоза, – Гаара попытался усмехнуться, – я успел выпрыгнуть из машины… прежде, чем водитель заблокировал… двери. И как видишь… падать я не умею.
– Что? – я уставилась на него, не веря ушам, – он хотел заблокировать двери?
– Он хотел меня убить, Харуна, – ровно сказал Гаара. Я закусила губу.
– Вот черт… – тихо прошептала, сжимая его ладонь от злости, – но почему?
Гаара слабо улыбнулся.
– Это был… не мой настоящий водитель. Только… не переживай. Шикамару… уже подключил правоохранительные… органы, они этим занимаются.
Но эта новость все равно крутилась в моей голове, вызывая холодок между лопаток.
Дверь в палату медленно открылась и вошли Киба, Наруто, Сакура, Ино и Сай. Гаара обвел их тусклыми глазами.
– Ну ты и киборг, друг! – присвистнул Наруто, осматривая приборы и торчащие из рук Гаары трубки, на что тот улыбнулся.
– Как ты себя чувствуешь? – мягко спросила Сакура. Киба засмеялся:
– А ты не видишь? Хоть сейчас готов ехать в клубеху и цеплять девчонок! А они любят такое: брошенные котики, инвалиды…
– Киба! – рыкнула Сакура, но Гаара снова слабо усмехнулся.
Парни занесли в палату скамейку из холла, потому как стульев всем не хватало. Зашла медсестра проверить капельницы и показатели приборов. Как только она закончила, в палату вошли Хината и Саске, что заставило меня напрячься.
– Гаара-кун, как же мы волновались, – пролепетала Хината с глазами полными слез.
– Ага, Моримото даже отказалась кофе пить, пока ты тут валяешься. Ну хоть еде бойкот не объявила.
Блин, Саске, да чего ты докопался до меня?
– Еще один… весомый стимул быстрее… поправится, – улыбнулся Гаара и посмотрел на меня. Я все еще держала его руку. Саске недовольно фыркнул и привалился к шкафчику рядом с Хинатой. Что-то он прям не отходит от нее.
– А ты осознавал, что был в коме? – спросила Ино с присущим ей любопытством.
Гаара облизнул губы и посмотрел на нас.
– Я думал, у меня… другая жизнь началась. Это… было очень странно.
Его голос стал более уверенным.
– Расскажи! – оживился Наруто.
– Ну, я был в мире шиноби. Мне было семнадцать лет, и я был Казекаге, правителем деревни песка, джинчурики однохвостого демона Шукаку, мог повелевать песком, – медленно начал Гаара, приподнявшись, – ты, Наруто был из клана Узумаки деревни скрытого листа, джинчурики девятихвостого демона Лиса, потом стал саннином и Хокаге своей деревни. Ты был очень крут. – Он перевел взгляд на Сакуру, – ты была ниндзя-медиком с огромной физической силой. Ино владела техникой перемещения сознания из рода ниндзя-разведчиков, а ты, Сай, был из корня Анбу – это такие тайные агенты деревни. У Кибы был пес, – на этих словах Гаары Киба широко улыбнулся, – большой такой, ты на нем верхом ездил. Вы оба были боевыми ниндзя. А ты, Хината, была из клана Хьюга, твои глаза могли видеть чакру человека на большом расстоянии. Саске был из сильного клана Учиха, у них были особые глаза «шаринган», обладающие жуткой силой: гендзюцу, предвидели действия противников, могли превратить их в фарш одним лишь взглядом. Ну, я утрирую, конечно.
Саске прыснул, явно довольный этими словами. Его рука скользнула по длинным волосам Хинаты, стоящей к нему спиной. Я прищурилась: что ты делаешь, змееныш?
– А ты, Харуна, была сама по себе, сильная и красивая куноичи, твоя кровь вмещала в себя гены Учиха и Узумаки, что породило совершенно новые возможности шарингана.
Я улыбнулась, это звучало безумно, но дико интересно.
– Я половину слов не понял… – сказал Киба.
– Надо будет спросить у этого доктора, он ничего не зацепил у него в голове? – зашептал Наруто Кибе.
– Наруто! Придурок. – Рыкнула Сакура, пихая его в бок. Гаара усмехнулся.
– Харуна, ты не могла бы… у меня губы пересохли, – попросил красноволосый и кивнул на тумбочку. Я полезла в ящик и достала бальзам для губ, нагнулась над ним.
– Итачи был ниндзя-отступником самого высокого ранга из-за своей силы и тяжести преступления, но только ты верила, что он не виноват в содеянном и отчасти была права, до последнего была с ним, – тихо зашептал Гаара, пока я нависала над ним. Закусив губу, я обмозговывала его слова. Не хочу даже пытаться проводить параллели.