– Угу.
Да, Итачи все-таки выполнил мою просьбу и нашел человека, который организовал покушение на Гаару. Но я не вдавалась в подробности, мотивы меня не интересовали. Того, что его посадили мне было достаточно.
– Так вот, это Забуза Момочи, у него были модельные агентства во Франции, в одном из них и работал Хаку. Собственно, у них были отношения, а когда мы с ним пересеклись, Хаку решил уйти от него, но не тут-то было – Забуза не хотел его отпускать, не гнушаясь применять физическую силу.
Гаара оскалился, стискивая пальцы до хруста.
– Так это из-за Хаку ты чуть не помер? – меня снова полоснуло лезвие злобы и неприязни к парню. Из-за его верчения хвостом мой друг чуть не погиб.
– Я слышу все по твоему тону. И вижу, что между вами пролетела искра. Благо не разгорелась сразу. Он, не скрывая, ревнует меня к тебе, а на твоем лице явно читается неприязнь. Боюсь уснуть, а на утро обнаружить два бездыханных трупа. – нравоучительный тон. Терпеть не могу, когда он так говорит – чувствую себя проблемным подростком.
– Не преувеличивай.
– Он не виноват в случившемся, но до сих пор корит себя. Кого-то мне это напоминает. – Гаара повернулся ко мне и подмигнул. Ну-ну. Я скрестила руки на груди.
– Ты, наверно, устала, а я гружу тебя своими россказнями, – мягко улыбнулся Гаара и встал с дивана. – Пойдем, покажу твою комнату. Тебе надо отдохнуть.
Он взял мой чемодан, и мы поднялись на второй этаж. Я боялась, что отведенная мне комната будет такой же ярко-белоснежной, но опасения оказались напрасными. Просторная гостевая комната была в спокойных светло-серых и темно-синих цветах – мне подходило. Гаара оставил меня одну, сказав, что весь день будет дома, поэтому я могу спать спокойно. Хах, я уже не боюсь оставаться одна – привыкла (ну почти). Приняв душ, я без сил упала на постель, завернулась в прохладное одеяло и спустя пару минут уснула.
Разбудил меня настойчивый рингтон мобильного. Лениво выпутываясь из одеяла, я дотянулась до телефона, лежащего на прикроватной тумбе. Конан. Ну, конечно же.
– Блин, Конан, ты знаешь, сколько время? – пробубнила я, заметив на экране цифры.
– У меня начало девятого вечера, – невозмутимо ответила подруга, – как ты? Так и не позвонила мне.
– А у меня начало третьего ночи, – зевнула, – все нормально. Ты опять зря переживаешь. Гаара встретил меня, сейчас я у него.
– М-м, ну хорошо. Когда обратно?
– Через пару дней. А Крис…
– Что? Спрашивал ли о тебе? – усмехнулась Конан, – спрашивал. Я сказала, что ты улетела полечить психологическую травму, которую он тебе нанес.
– Конан! Ну зачем? Это же не так… – я тихо взвыла. И почему она его так недолюбливала?
– Я бы на твоем месте не думала о нем в солнечной Италии, – сказала она, – извини за прерванный сон. Спокойной ночи.
– И тебе.
Я отключилась и посмотрела в окно: луна довольно яркая. В горле сушило, хотелось пить. Гаара и Хаку, наверняка спят, надо быть аккуратнее и тише.
Я на носочках вышла в коридор и спустилась по лестнице, замирая внизу от увиденной картины. В освещенной тусклым светом торшеров гостиной, на диване сидел Хаку в штанах и темной футболке, заботливо перебирал пальцами красные пряди Гаары, который, по-видимому, спал у него на коленях, сложив руки на животе. Очень тихо шумел телевизор. Лицо, насколько можно было разглядеть из-за спадающих на него длинных прядей, было преисполнено искреннего чувства. Я аж боялась дышать, чтобы не спугнуть ту ауру теплоты и нежности, что висела в воздухе и исходила от них, но Хаку меня заметил. Он выпрямился и осторожно высвободился из-под головы Гаары, перекладывая его на подушку. Красноволосый что-то недовольно буркнул и перевернулся на бок, засопел. Хаку направился на кухню, жестом приглашая следовать за ним, что я и сделала, плотнее завернувшись в тонкий халатик поверх пижамы.
– Чай? – предложил он, включая неяркую подсветку. Я устроилась на барном стуле через стол от него. Подобрел, что ли?
– Да, зеленый.
Хаку полез на полки и достал большую коробку. Она явно перекочевала из квартиры Гаары. Парень полез по пакетикам.
– Если найдем… – вздохнул он и принялся читать этикетки. Я тоже запустила пальцы в коробку, выуживая пакетик за пакетиком, и спустя пару минут нашла нужный, протянула Хаку.
– Не очень разбираюсь в чае: для меня он весь одинаковый. – Виновато улыбнулся он и отвернулся, засыпая содержимое пакетика в стеклянный чайник, залил кипятком. А я наблюдала за ним. Если присматриваться, то можно понять, что он – парень. Уловить некую угловатость лица, чуть более резкие черты рук, и движения на толику грубее. Он не был девушкой, он был чертовски красивым парнем, глаза которого скрывали пережитую историю. А ведь он совсем юный, хотя мне ли говорить?
Хаку поставил передо мной чашку с чаем, от которой шел терпкий аромат.
– Спасибо. Надеюсь, без яда? – усмехнулась я и обхватила горячую емкость. Хаку приподнял тонкую бровь.
– Что, не очень ласково я тебя встретил? – хмыкнул он, – ну, извини. Меня подбесило, что Гаара так носился с твоим приездом и не забывал упоминать, что ты очень важный человек в его жизни. Но когда я увидел, как он смотрит на тебя, то успокоился.
Хаку улыбнулся, склонив голову.
– И как же он смотрит на меня? – было действительно интересно.
– Как на младшую сестру.
Я улыбнулась, отпивая чай. Да, возможно, наше отношение друг к другу можно считать таковым.
– А Гаара часто дает тебе повод для ревности? – любопытство проснулось во мне. Я знала, как он вел себя с девушками: очень тривиально, без особой фантазии. Наверно, потому что они были ему, по большому счету, неинтересны.
– Не то, что бы вообще дает, но я вижу, как девушки смотрят на него, как оказывают знаки внимания. Это выбивает меня из равновесия. – Хаку пожал плечами и сел напротив меня.
– Но не он же, – усмехнулась я, – чего ты так беспокоишься?
Хаку закусил край губы, ничего не отвечая. Видимо, он очень боится его потерять.
– Знаешь, я думаю, что для Гаары это действительно серьезный шаг, и что он бы не пошел на это, если бы несерьезно относился к тебе, – сказала я. Уверена, что и Гаара говорил ему то же самое, но парень почему-то все равно опасался. Хаку сдерживал улыбку, смотря в пол.
– А где твои родители? – вдруг спросила я. Родители Гаары были не в курсе кардинальных изменений в жизни сына. Может, родители Хаку хотя бы их поддерживают.
– Они погибли в авиакатастрофе. Четыре года назад. – Низко произнес он. У меня сердце пропустило пару ударов - надо ж было спросить… Сдается мне, за свою жизнь он пережил немало.
– Прости…
– Ничего, – коротко улыбнулся Хаку и поднял голову. Я отпила чай.
– Моя мама тоже умерла, когда мне было девять. А отец исчез после того, как продал меня вместе с компанией одному бизнесмену-мафиози.
– Что? – карие глаза широко раскрылись и недоуменно смотрели на меня.
– Да, у меня было веселое детство, – я не смогла сдержать смешка. Ох, уж эти откровенные разговоры на кухне в три часа ночи. Люди обнажаются, сами того не замечая.
– Кошмар, – выдохнул Хаку, – Гаара рассказывал о твоей ситуации, но поверхностно. Жесть.
В голове начали всплывать воспоминания: мои истерики, терпение Итачи, его игры со мной, непонятная забота и теплое отношение, попытки воспитывать, мое сопротивление… Прикусила губу, понимая, что лучше не думать об этом. Столько времени прошло, а он не… Не попытался вернуть меня. Да, да, черт возьми, я хотела и думала, что он через пару недель или месяцев нагрянет на порог моей квартиры в Нью-Йорке, скажет, что ошибался, что был не прав и жалеет обо всем, но этого не произошло. Вообще ничего не произошло. Он просто исчез. Правильно, я ведь ничего не значила для него, просто часть сделки. Надо было пользоваться тем, что он хотел научить меня жить в реальном мире, а не истерить на него за это. Может, не питала бы глупых иллюзий. Чувствую себя полной дурой.