Орать не стала. Обморока. Не дождётесь! Просто ноги отказались держать мою необъёмную тушку. Рухнула там, где стояла, на то чем другие ищут приключения. Свои, похоже, я нашла. Сижу, глазами хлопаю, в носу защекотало, и слёзы попросились наружу. Делаю несколько глубоких вдохов. Я, что попаданка? Потёрла переносицу, помогло. До сознания медленно, но верно доходит: кажись да, попала ты подруга, так попала. Замечательно! От этого невероятного ужаса кровь прилила к лицу, и я моментально покрылась крупными каплями липкого пота. Сижу посреди лета в белой, вязаной шапочке, в пальто с песцом на капюшоне, именно с тем, что мне сейчас наступил. Ножки в сапожках, в такую-то жару, вытянула, сумки к себе поближе подтянула и голову напрягаю. Усиленно напрягаю и пытаюсь вспомнить, как в фэнтезийных книгах попаданцы начинали действовать. Чуечка моя, что ж ты милая моя сегодня такое дело проспала? Что ж теперь со мною будет? Как же там детки мои и мама? Так, спокойно. Что-то там, на краю моего ужаса мелькнуло. Ага! По законам жанра, домой в ближайшее время не вернутся. Раздвоение личности не произошло, в чьё-то тело не подселилась, уже плюс. Пощёлкала пальцами, представила файербольчики на ладони — облом, магии нет. Ясно. Всё добывать придётся своим трудом и смекалкой. Кто б сомневался в этом, с моим-то везеньем. Будем приспосабливаться, нечего сидеть, поднимайся, топай Ивановна куда-нибудь. Вот только при моём весе, на тридцать шестом размере ноги, по лесу много не набегаешь. Но…Раз идти всё равно надо, то пойду туда. А, может сюда? Боже, как страшно! Под рукой ни сабли, ни пистолета, ни ржавой кочерёжки. С полянки шагнула в смешанный лес, сумки тянут руки к земле. Через пять минут пыхтела, как ежик и задыхалась — вот оно вылезло отсутствие в моей жизни даже элементарной утренней зарядки. Остановилась, спиной прижалась к дереву, прикрыла глаза, до считала до десяти, откачнулась от временной опоры и пошла, ветром гонимая, солнцем палимая на встречу судьбе.
— Да чтоб вы сдохли, кровососы гудящие. Чтоб вас разорвало. Ёжки-кочерёжки. Чтоб вы передохли. Вот это да! Вот это приятный сюрприз.
Настроение над плинтусом приподнялось. Надо же…гнус испарился! А может с инфарктом в обмороке в густой траве валяется от моего крика от всей души, от всего сердца. А всё-таки. Кому бы в глаз дать и сказать спасибо, за такую подставу? Я топала по лесу, волоча огромные сумки с продуктами. Тяжело вздохнув, перехватила полиэтиленовые пакеты и вспомнила, что на кухне за холодильником стоит моя любимая продуктовая тележка. Бедняжка стоит и плачет обо мне, как нам с ней всегда в летнюю пору по рынкам и магазинам здорово было гулять. Я иду, она пустая поскрипывает колёсиками, а нагруженная, вернее сказать, перегруженная молчит, не шуршит, боится, что ещё чего-нибудь прикуплю и в неё труженицу засуну.
Бреду между высоченных деревьев, ностальгией мучаюсь, а трава под ними странная, чуть выше колена, похожа на побеги молодого бамбука, только без листьев и на много мельче. В поле зрения ни одной тропинки, даже звериной, что радует. Вокруг летают непуганые бабочки. (Пусть будут бабочки, мне так легче.) Одну я легко поймала. Она оказалось плоским квадратиком, раскрашенная в цвета радуги. С одного угла три глаза с копейку каждый, с двух других торчат острые трубочки сантиметров по полтора, два, с ели заметными чёрными окончаниями. Сама такая плотная, толщенной, как тоненький лист фанеры. И ведь летает! А как, непонятно. Разглядев, отпускаю живность. Вскрикиваю от боли. В ладонь мне воткнулась подружка улетевшей. Поставив пакеты на землю, выдёргиваю и со злостью отбрасываю от себя насекомое. А тут ещё несколько перед лицом порхают. Не верьте, что толстяки плохо бегают. Фигня! Схватив свою поклажу, рванула из леса так, как олимпийцам не бегать. Вылетела на поляну, с которой начала путешествие по этому миру, бросила сумки, стала высасывать ранку, вдруг что-нибудь смертельное проникло. Появились мысли о ядах и змеях. Яды ладно, змей боюсь. Знаю, слезами горю не поможешь, но такая обида и жалость к себе накатила. Села на траву, обхватила пакеты с едой, прижала к себе, как дорогих родственников, и вою. Блондинка блин крашенная. Как выжить? Кем здесь буду? Стянула с головы вязаную шапочку, расстегнула замок на пальто. Подумав, сняла шарф и кое-как засунула вместе с вязаным беретом в один из пакетов. Слёзы ручейками сбегают на грудь. За отсутствием носового платка варежкой нос вытираю. Платок где-то потеряла. Бедная я бедная. Сижу, ною, а мысленный процесс все равно работает. В себе копаюсь и потихоньку утешаю долю свою горемычную. Читала фэнтази? Читала, причём много. Мечтала? Мечтала. Получи и распишись старушка! Сквозь истерику мыслишки глупенькие проскальзывают. Дар проснётся, стану крутой магичкой, омоложусь, спасу мир, так сразу в благодарность вернут домой, правда, перед этим могут навешать чего-нибудь. Да ладно! Даст бог верных товарищей, а может просто зверушку какую-нибудь, не пропаду. Слёзы брызнули в три ручья. Господи! Да о чём думаю и чем? Дома голодный сынишка. Хочу домоооой! Сколько плакала, не знаю, только слышу вою не одна. Фонтан заткнула, распухшие от слёз, очи открыла — Ё — и обмерла, он тоже. Вы собаку с вылупленными глазами видели? Сидит, разинув пасть, уши прижал. Собака? А может волк? Сожрёт!.. Медленно руку в ближайшую сумку… ага… сервелат: