– По-вашему, перспектива судебной тяжбы ее не испугала?
– Уверен, что нет. В жизни своей не видел такой спокойной и невозмутимой особы!
Вульф хихикнул и тут же, повернувшись к Джун, хмуро произнес:
– Ну, и какой смысл просить меня довести игру до конца, если предложенное вами оружие уже использовано?
– Мы же потому к вам и приехали! – воскликнула миссис Данн. – Когда бы простая угроза что-то решала, никто бы не говорил о сложной задаче! А дело действительно труднейшее. И мы с радостью заплатим вам, сколько попросите.
– Понимаете, – вмешалась Мэй, – то, что вы услышали в самом начале, неверно… Джун заявила, будто детектив нам не требуется. Неправда! Вы должны найти способ оказать на нее давление. Я имею в виду мисс Кари. Способ куда более веский, чем грозить судом.
– Ясно. – Вульф был не в духе. – Да… не удивительно, что я терпеть не могу баталий вокруг наследства. Одна гнусность от них.
– На сей раз скандалы и свары исключаются, – с уверенностью произнесла Джун. – Если, конечно, Дейзи и эта особа не столкнутся в суде. Что касается нас, то я не усматриваю ничего гнусного в стремлении избежать грязных пересудов, убедив мисс Кари, что три-четыре миллиона – максимум, на который она может претендовать. Ибо у Ноэля еще и семья имеется. Но коли жадность ее и упрямство усложнят вашу миссию и увеличат расходы…
– А если дело и вправду примет гнусный оборот, как вы изволили выразиться, – снова зазвучал спокойный голос Мэй, – его все равно надо будет закончить. По-моему, мистер Вульф, мы рассказали все необходимое… Итак, вы соглашаетесь?
Вульф посмотрел на стенные часы. Мне стало его жалко. Поручение ему не нравилось, но деваться было некуда. Более того, он никогда ничему не позволял нарушать установленный порядок, согласно которому ежедневно проводил но четыре часа в теплице на крыше – от девяти до одиннадцати утром и от четырех до шести днем. А на циферблате было без пяти четыре. Он взглянул на меня, чуть свел брови, заметив мой кивок, и быстро, насколько позволяли его габариты, встал на ноги.
– Хорошо, я возьмусь, – заявил он ворчливо. – А теперь, извините, у меня на четыре назначена встреча.
– О, я догадалась! – воскликнула Сейра Данн. – Вы сейчас подниметесь к своим орхидеям. Как бы мне хотелось на них посмотреть!
– Давайте в другой раз, мисс Данн. Сегодня у меня настроение неподходящее. Связь я буду поддерживать с вами, миссис Данн, или с мистером Прескоттом?
– С кем пожелаете. Можно с обоими.
Джун поднялась со своего стула.
– Понятно. Запиши их адреса, Арчи.
Я записал: домашний и служебный Прескотта; Ха-уторны временно остановились в особняке на Шестьдесят седьмой улице; ну и, наконец, номер апартаментов Нейоми Кари на Парк-авеню.
Посетители заспешили в холл, и я поручил их заботам Фрица. Стоффер ни на миг не отлучался от Эйприл Хауторн и даже поддерживал ее почтительно под локоток.
Мэй, выходя из кабинета последней, задержалась у стола Вульфа, но, о чем они говорили, я не расслышал.
Наконец, внизу захлопнулась входная дверь, и Фриц помчался к себе на кухню.
– Пфу-у! – произнес Вульф.
– И еще раз пфу-у! – согласился я. – Хорошо хотя бы, что ваши клиенты не хищники. Я собираюсь жениться на Эйприл. А потом на ее блондиночке-секретарше…
– Достаточно! Пока ограничься ими. У тебя в распоряжении два часа…
– Совершенно верно! – воскликнул я с наигранной жизнерадостностью. – Позвольте мне самому сформулировать ваше указание… К шести часам я должен доставить сюда мисс Кари. Или без чего-то шесть, чтобы она вас подождала.
Он кивнул.
– Да, пускай минут десять посидит.
Было слишком жарко, чтобы чем-то в него запустить. Я просто выразил нечленораздельными звуками всю глубину своего негодования, отправился к переулку, где стояла наша машина, влез в нее и включил мотор.
Глава 3
Должен сказать, что официально, при исполнении служебных обязанностей, и неофициально, в личном плане, я имел дело минимум с сотней разных куколок и потому как нечто само собой разумеющееся полагал, что мой визит к Нейоми прибавит еще одну красотку к этой компании. Но я ошибался.
Когда горничная проводила меня через обширный, роскошно обставленный холл огромной квартиры на двенадцатом этаже дома № 74 по Парк-авеню, куда я был допущен после того, как объявил, что пришел по поручению мистера Гленна Прескотта, и показала полутемную холодную комнату с мебелью, покрытой чехлами, мне понадобился только один взгляд на красавицу, стоящую возле пианино, чтобы осознать всю глубину своего заблуждения.