Боннет стоял на нижних мостках, спиной к Спарроу, глядя налево вниз. Спарроу последовал за его взглядом: дверь, ведущая в аварийный тоннель реакторного отсека.
«В движениях Боннета нечто странное, — думал Спарроу. — Он как будто что-то подсчитывает».
Но потом Спарроу понял: Боннет нюхал воздух. Спарроу тоже сделал это: пахло вентиляцией, озоном, маслом — самые обыкновенные запахи машинного отделения. Он подошел к краю мостков, перегнулся через ограждение. — Что-то случилось, Лес?
Боннет обернулся, поглядел снизу вверх.
— А, шкип. Не знаю. Мне показалось, будто тут что-то воняет.
Губы Спарроу растянулись в полуулыбку.
— И что ты можешь сказать про эту вонь?
— Я имею в виду, что-то сгнило. Какая-то падаль. Мясо гнилое. Уже несколько дней я замечал, когда проходил тут. — Больше никто этого не замечал?
— Никто не говорил.
— Наверное, тебе показалось, Лес. После пяти дней плавания в этой кишке прованивается все вокруг.
— Да нет, шкип. Большинство запахов я еще могу различить. А вот этот как-то нет.
— Постой там.
По переходному мостику капитан спустился к Боннету.
— Понюхайте сами, шкип.
Спарроу набрал воздух в ноздри. В атмосфере был легкий запах падали, на подводном корабле с повышенным содержанием кислорода мясо могло завоняться очень скоро.
— Может это дохлая крыса? — предположил он.
— Как она могла проникнуть на борт? Тем более, что мы прошлись по «Рэму» чуть ли не с зубной щеточкой.
Боннет замолчал, повернулся и поглядел на антирадиационную переборку.
— Это единственное место, которое мы не перешерстили, — сказал Спарроу. — Погодите, мы осматривали все через внутренние телекамеры. Там… — Боннет замолчал.
— Давай глянем еще раз, — предложил Спарроу. Они направились на контрольный пост и один за другим включили все сканеры реакторного отсека, следя за экранами. — Ничего, — сказал Боннет. Он поглядел на Спарроу и пожал плечами.
Капитан поглядел на свои часы.
— Джо должен заступить на вахту где-то через час. — Он поглядел на пустынный экран. — Пошли его сейчас же к переднему входу в тоннель. Рэмси пусть будет на центральном посту. Я же пошел вперед. Он вышел в переднюю дверь на мостики и спустился вниз, на нижний уровень.
Боннет, оставшись на центральном посту, разбудил Гарсию зуммером. В динамике раздался сонный голос:
— Ну?
— Шкип вызывает тебя на бак. Тоннель номер один реакторного отсека.
— Что случилось?
— Он тебе скажет.
Боннет отключился и нажал кнопку общей связи.
— Рэмси?
— Да. Я в комнате отдыха.
— Немедленно на центральный пост.
— Иду.
Боннет отключил общую связь и присоединился к Спарроу. Тут же подошел и Гарсия, натягивая футболку, его черные волосы были всклокочены на лбу. — Что-то случилось?
Спарроу обратился к нему.
— Джо, ты последним проводил контрольную инспекцию реактора. Вы открывали дверь в тоннель?
— Точно. Только я в него не заходил. Там работала команда из Безопасности.
— Хорошо. А ты ничего не чувствуешь?
Гарсия нахмурился, поколебался.
— Вы имеете в виду, чувствую ли я что-то носом?
— Именно.
— Не понимаю, — Гарсия почесал затылок. — А что?
— Понюхай, — предложил Боннет.
Гарсия наморщил нос. Еще раз.
— Что-то завонялось.
— Лес почувствовал это уже несколько дней назад.
— А кто-нибудь проверял вентиляционные короба? — спросил Гарсия. — В первую очередь, — ответил Боннет. — Только все равно я не был уверен. Где-то близко отсюда идет битва между бактериями и стерилизующей радиацией.
— И бактерии побеждают с тех пор, как мы повысили содержание кислорода, — сказал на это Спарроу. Он указал на закрытый ход в тоннель. — Эта гадость именно здесь. Джо, принеси мне кусок трубы высокого давления. — Какой длины?
— Футов двадцать. Чтобы можно было достаточно глубоко сунуть в тоннель, а потом вынуть.
— Я пошел.
Гарсия вышел через тыльные двери на склад оборудования. Спарроу повернулся к настенному захвату и взял портативную телекамеру с осветителем.
— Мы не можем заглянуть в реакторный отсек и рассчитываем на стационарные сканеры, установленные там. Понятно, сейчас мы потеряем одну камеру и осветитель, так как они станут радиоактивными. Но зато мы заглянем во все уголки.
Вернулся Гарсия с отрезком трубы.
— Что вы собираетесь делать?
— Прикрепи камеру и осветитель к одному концу, — приказал капитан.
Гарсия покраснел.
— Об этом я даже и не подумал.
— Я уже говорил Лесу, — сказал Спарроу. — Наши мозги не работают как следует… Из динамика над его головой раздался голос Рэмси. — Я вижу вас на экране центрального поста. Что происходит?
Боннет включил свой ларингофон.
— В этом тоннеле что-то завонялось.
Спарроу примерялся, откуда можно было бы сунуть трубку с телекамерой. — Пускай Рэмси переключается на пульт дистанционного управления и станет здесь, на мостках. Нам может понадобиться еще помощь. Боннет появился на верхних мостках, подключив портативный пульт. Он перегнулся через ограждение и посмотрел вниз. — Я тоже унюхал, — сообщил он. — Вы думаете, это крыса?
— Неизвестно, — ответил Боннет.
Спарроу забрал трубку у Гарсии, вернулся к двери тоннеля, повернул штурвал, остановился и поглядел на Рэмси.
— Уберите пульт подальше.
Тот подчинился, отойдя на мостках футов на десять в сторону.
Спарроу кивнул Боннету.
— Лес, отойди-ка немного.
Боннет отступил от двери.
— Что вы задумали?
Жестом головы Спарроу указал на радиационный дозиметр, висящий над входом в тоннель.
— Может быть немного горячевато, так что поглядывай на него.
Гарсия взял портативный дозиметр и встал рядом со Спарроу.
— Ладно уж, будь тут.
И он толкнул дверь.
Гарсия сделал замер.
— Ничего себе! — Спарроу чуть не задохнулся.
— Не нравится мне этот запашок! — вмешался Боннет.
Рэмси перегнулся через ограждение мостков.
— Это не крыса! — заявил он. — Для одной крысы слишком много вони. Спарроу перехватил трубку поудобнее и включил осветитель. Он повернул трубку, ослепив при этом Рэмси. Когда зрение у того более-менее восстановилось, капитан уже сунул камеру в тоннель. Гарсия наклонился над переносным приемником, глядя на экранчик.