Давление в выходной камере выровнялось. Рэмси открыл внешний люк и закрепил крышку. Он взял фонарь, оттолкнулся от края выходного отверстия и выплыл наружу. И тут же его охватило чувство одиночества: никаких переговоров с лодкой, поскольку их могли подслушать враги. Ручной фонарь высветил страховочный конец Гарсии, змеящийся в сторону кормы, в темноту. Рэмси пристегнул к тросу кольцо у себя на поясе и поплыл вдоль него. Вода была чернильно-черной, и луч фонаря не мог ее пробить. Он скорее почувствовал, чем увидал округлость «слизняка»: зрение мало могло помочь. Страховочный конец шел вдоль пластиковой стенки и забирался наверх, к выпуклости на спине «слизняка».
Рэмси потянул за конец. Никакой реакции. Тогда он поплыл вверх. Страховочный трос был обмотан петлей вокруг выпуклости входного люка, продолжение терялось в глубине баржи.
Вход в заполняющий патрубок. Рэмси распутал трос и снова потянул. Потом открыл задвижку впускного патрубка и нырнул вовнутрь. Тут же навстречу ему рванулось целое облако нефти. Черные ее потоки циркулировали по всей протяженности заполняющей трубы. Рэмси закрыл задвижку, как вдруг движущаяся масса коснулась его. За плечо схватила рука и сжала: раз, два, три.
Гарсия. Все в порядке.
Возвращались они вместе. Свет из выпускной камеры звал к себе из мрака, и они направлялись к светлому пятну. Рэмси отстегнул пояс от страховочного конца, и Гарсия забрался в камеру, сматывая трос. Инженер закрыл крышку люка, задраил его. Рэмси открыл вентиль подачи сжатого воздуха, затем повернулся лицом к Гарсии.
— В барже все в порядке? — Голос Спарроу в интеркоме.
— Скорее всего, капитан, — ответил Рэмси.
— У Джо 25 минут переоблучения.
Рэмси глядел на нефтяные пятна на своем гидрокостюме. С бульканием из камеры вышли остатки забортной воды. Рэмси открыл кран подачи моющего раствора, чувствуя тугие удары бьющих под давлением струй. Нефть сходила, растворяясь в пене.
— О'кей, Джо, — сказал он.
Гарсия оставался недвижимым.
— Давай, Джо, пошли.
Тот даже не шевелился.
— Капитан, с ним что-то случилось.
Никакого ответа.
Рэмси бросился к люку, ведущему вовнутрь лодки. Гарсия вяло кивнул, отступил. Рэмси раздраил люк. Крышка отскочила в сторону сама, открытая изнутри, и Рэмси увидал Спарроу, уставившегося на него. Капитан протянул руку к его горлу.
И только сейчас Рэмси понял причину молчания. Микрофон выключен! Он нажал на кнопку одетой в рукавицу рукой и еще ухватил рычание Спарроу:
— … немедленно в лазарет, Джо!
— Это струя моющего средства отключила мой микрофон, — оправдывался Рэмси.
— Смотреть надо! — рявкнул Спарроу. — Пошли отсюда. Рэмси последовал за Гарсией, помог капитану снять с инженера гидрокостюм. Спарроу помог Гарсии подняться на мостки и снял с него ласты. Рэмси отступил назад и стянул с себя маску.
— Устал, — бормотал невнятно Гарсия. — … знал, кто-то придет за мной… вытащит меня… опасности… Он направился вниз по лестнице.
Рэмси снял гидрокостюм, взял гидрокостюм Гарсии и тоже спустился. Гарсия со Спарроу уже исчезли в двери, ведущей на центральный пост. Когда Рэмси прошел туда же, заработали электродвигатели. Боннет стоял за штурвалом, один в путанице рычагов и циферблатов. Не оборачиваясь, он сказал:
— Иди на пост и помоги мне снова найти это холодное течение. Рэмси прошел на свое место, проверил показания внешнего термометра. На глаза ему попался дозиметр.
— Кто поднял тревогу?
— Капитан. Он не отрывал глаз от него.
— Так мы с Джо болтались в этом слое?
— Нет. К этому времени люки были уже закрыты.
Рэмси опять задрожал, глянув на показания: 42000 миллирентген.
— Это же смертельная доза. Наверное, течение перемешало слои.
— Где это холодное течение? — перебил его Боннет.
Рэмси попробовал провести быстрый поиск сонаром, дождался эха.
— А ну, два градуса вправо… Так.
— Точно, удалось.
— Мы снова нашли его, — сказал Рэмси. — И радиация падает. — Он поглядел на показатель давления: 262 фунта на квадратный дюйм. — Мы снова нашли свое холодное течение, — сказал Рэмси. — Пусть оно тащит нас вниз. — У баржи положительная плавучесть, ее выталкивает вверх, — нахмурился Боннет. Он нажал кнопку ларингофона. — Капитан, у «слизняка» положительная плавучесть.
— На какой мы глубине? — ответил ему голос Спарроу.
— Мы снова в холодном течении. Глубина — около 600 футов.
— Сворачивай на запад. Курс — 260 ровно.
— А если мы выйдем из термального потока?
— Вроде не должны.
— Как там Джо? — спросил Рэмси.
— Весь в дырках от уколов, — ответил Спарроу. Боннет повернул штурвал, выставил носовые рули глубины. Палуба накренилась вниз градуса на три.
— Эта собака еще играется с нами, — сказал Рэмси. — Ну почему бы нефти не быть тяжелой как свинец? — спросил Боннет. Он поменял угол наклона кормовых рулей глубины, потом носовых, поглядел на показатель скорости. — Эта зараза наполовину снизила нам скорость. В помещение центрального поста вошел Спарроу, проверил положение рулей глубины, глянул на показания приборов.
Вдруг до Рэмси дошло, что Спарроу понадобился всего один взгляд, чтобы ознакомиться с жизнью корабля.
«Он сам часть этой машинерии», — подумал он. — Баржа плохо слушается руля, — доложил Боннет. — Мы потеряли много балласта. Теперь надо найти где-нибудь чистый, «холодный» ил, чтобы восполнить его запас.
Рэмси поглядел на сонарную карту. Красное пятнышко, отмечающее их позицию, находилось севернее зараженных шотландских шхер, на линии, ведущей к Ньюфаундленду.
— Как раз по нашему курсу есть подводная гора Ольга, — сообщил он. — Западный ее склон омывается чистыми течениями и… — Ил там может быть «горячее» наших замедлительных стержней в реакторе, — перебил его Спарроу. — И все же это может быть для нас шансом. Посему мы сменим курс.
— Внешняя радиация повысилась. Холодное течение уже меньше нашего диаметра.
— Так держать, — скомандовал Спарроу. — Баржа подцепила тут самую минимальную дозу. Есть возможность еще произвести антирадиационную обработку. А наша главная задача — доставить эту нефть домой. — Но ведь он тоже будет «горячей», — удивился Боннет.