Наружу хлынул поток нефти, расползаясь все шире вокруг страховочного троса по мере того, как расширялось отверстие. Нефть черным дымом стала подниматься к поверхности, оставляя за собой черные следы. Луч фонаря Рэмси выхватил темную тень, ползущую на его свет. Рэмси закрыл клапан и потянулся к ней. Рука коснулась его плеча, проскальзывая по костюму: один раз, другой, третий.
Все в порядке.
Гарсия и Рэмси повернули назад и поплыли вдоль страховочного троса. Впереди из открытого люка в темноту лился свет, и они двинулись по направлению к нему. Пока Гарсия заходил в люк, Рэмси отцепил страховочный трос и свернул его кольцом, нажал на кнопку, и шлюзовая камера начала заполняться сжатым воздухом. Рэмси повернулся к Гарсии.
— У вас все в порядке? — раздался в наушниках внутренней связи голос Спарроу.
— По-видимому, да, — ответил Рэмси.
— Джо получил двадцатипятиминутную передозировку, — сообщил Спарроу.
Рэмси взглянул на маслянистые разводы, оставшиеся повсюду, когда последние капли воды с урчанием покинули камеру. Он включил дезинфицирующий и очищающий душ и почувствовал, как тяжелые струи воды с глухим стуком барабанят по костюму, смывая нефть. Грязная вода исчезала в сливном отверстии.
— Готово, Джо, — сказал он.
Гарсия не отреагировал.
— Ну же, Джо, пойдем.
Никакой реакции.
— С ним что-то случилось, командир.
Ответа не последовало.
Рэмси жестом показал на люк.
Кивнув, Гарсия отступил в сторону. Рэмси открыл засов. Дверца люка откинулась — снаружи кто-то помогал, и Рэмси нос к носу столкнулся со Спарроу. Спарроу показал на горло.
Рэмси мгновенно догадался о причине молчания: переключатель микрофона был в выключенном состоянии. Рэмси нащупал его, и наушники взревели голосом Спарроу.
— …несомненно, отправишься в изолятор, Джо.
— Сильной струей сбило переключатель, — пояснил Рэмси.
— Ты должен был обратить на это внимание, — проворчал Спарроу. — Выходи отсюда.
Рэмси вышел из шлюзовой камеры вслед за Гарсией, помог Спарроу снять с офицера-механика защитный костюм. Командир помог Гарсии подняться по трапу, стянул с него ласты. Чуть в стороне Рэмси стягивал с себя шлем.
— Устал, — произнес Гарсия. — Но я знал, что кто-нибудь приплывет за мной. Не могли же бросить меня на произвол судьбы, — он спустился с верхней площадки трапа и пошел вниз по ступенькам.
Рэмси стянул с себя костюм, положил оба костюма на место и тоже отправился вниз по ступенькам. Гарсия и Спарроу скрылись за дверью центрального поста. К тому времени, как туда зашел Рэмси, двигатели уже были запущены.
Боннетт стоял за штурвалом, такой одинокий в густой сети управляющих приборов, рычагов и шкал.
— Вставай за пульт и помоги мне найти то течение, — не поворачиваясь произнес он.
Рэмси встал на свое место, проверил показания наружных термометров. Внезапно его внимание привлек счетчик радиации.
— Кто отключил сигнал тревоги? — спросил он.
— Командир. Но он внимательно следил за показаниями.
— Мы попали в эту зону?
— Нет. Вы задраили люк прежде, чем показания счетчика поползли резко вверх.
Вздрогнув, Рэмси взглянул на шкалу: 42 000 миллирентген.
— Почти смертельный уровень. Интересно, а что было бы, если бы мы не шли в рассеивающем течении?
— Где это холодное течение? — спросил Боннетт.
Рэмси включил коротковолновый импульс, проверил обратный сигнал.
— Около двух градусов по правому борту.
— Черт, как здесь солоно, — сказал Боннетт.
— Все, попали, — заключил Рэмси. — Радиационный фон понизился.
Счетчик статического давления показывал 262 фунта на квадратный дюйм.
Палуба «Тарана» все еще кренилась.
— Мы внутри течения, — повторил Рэмси. — Давай выровняем судно.
— Баржа всплывает, — стиснув зубы, произнес Боннетт и, нажав кнопку нагрудного микрофона, произнес: — Командир, баржа всплывает.
— На какой мы глубине? — раздался голос Спарроу.
— Мы в термальном течении, глубина примерно 600 футов.
— Поворачивай на запад, курс 260 градусов.
— А если мы выйдем из течения?
— Увидишь, что не выйдем.
— Как Джо? — спросил Рэмси.
— В дырках от уколов, — ответил Спарроу.
Боннетт повернул штурвал, приподнял носовые горизонтальные рули, а потом опустил их, стабилизировав положение лодки. Палуба накренилась вперед примерно на три градуса.
— Лодке очень хочется обхитрить нас, — сказал Рэмси.
— Интересно, а почему эта чертова нефть не нормальное тяжелое вещество, например, как свинец? — поинтересовался Боннетт. Изменив положение кормовых рулей и подстроив носовые, он взглянул на гидродинамический лаг. — Из-за баржи наша скорость вдвое ниже, чем обычно.