За одним столиком расположилась Госпожа Мать, второй предназначался для меня. Только когда я увидел кушанья, которыми быстро заставили наши столики, я вспомнил, что мы ничего не ели с самого утра, и почувствовал, как голоден. Но под пристальным взглядом Госпожи Матери я старался не торопиться, вести себя пристойно и повторял все ее повадки и движения. Наконец мы поели. Не знаю, наелся ли я, но устал очень – никогда еще не было передо мной стольких блюд и никогда столько людей исподтишка, но пристально, не следили за мной.
Госпожа Мать повелела прислужницам удалиться, и тотчас невесть откуда взявшаяся Хэ – ее никогда не было видно, пока мы ели, – подхватила меня на руки и отнесла в мою комнату. Я так устал от всех этих не понятных мне событий и перемен, что, хотя давно считал себя большим и не спал днем, тут же уснул, едва голова коснулась рога изголовья[7].
Проспал я недолго. В комнате все еще было светло, хотя фонарики и не горели.
– Ты отдохнул? Вот и хорошо, – сидящая около моей постели Хэ открыла глаза.
Я никогда не знал, спит ли она или просто так сидит рядом со мной, когда бы я ни проснулся, мои глаза встречали ее любящий взгляд.
– Тебе приготовили новую одежду, надо переодеться. Госпожа Мать с учителем ждут тебя.
Мне понравилась моя новая одежда – и маленькие дракончики, как будто приветливо улыбающиеся мне на подоле юбки, и оранжевые, почти как у взрослого, наколенники! Не хватало только пояса с разными иголочками и гребешками[8], но ничего, Хэ сказала, что и это будет, надо только подрасти.
Я так увлекся всем этим, что забыл спросить у Хэ, что такое учитель. И почему он? оно? ждет меня вместе с Госпожой Матерью, и, когда вошел, почти вбежал, в большую комнату, желая похвастаться обновками, вместо приветливого наткнулся на предостерегающий взгляд Госпожи Матери.
Маленький человечек (я не мог решить, кто он, он не был одет ни как Господин, ни как евнух, ни как одна из жен, до этого я никогда не видел старых людей и даже не знал, что они существуют, и умел различать окружающих только по одежде, но это явно был и не прислужник, судя по тому, как он почтительно, но с достоинством поклонился), да, маленький человечек встал со своего места и почтительно приветствовал меня! От удивления и восторга я растерялся и почти попытался ответить ему поклоном, как бесцветный голос Госпожи Матери остановил меня:
– Это твой учитель, господин мой Ли. Он обязан заниматься с тобой и научить многим важным вещам. Начинай! – обратилась она к человечку.
Неожиданности одна удивительнее другой: Госпожа Мать назвала меня «господин мой Ли»!!
Да, она назвала меня так! Я ведь даже оглянулся, но в комнате, кроме нас троих, никого больше не было! Что за чудеса! Как это все понять? Но человечек уже выпрямился и жестом пригласил меня к столику, на котором были разложены новые для меня непонятные вещи.
У человечка был тихий сыпучий голос – как будто зернышки крупы, когда их пересыпаешь из одной руки в другую, – однажды Хэ разрешила мне поиграться с тем, из чего делают еду. И вот этим сыпучим голосом он начал говорить о всяких интересных вещах.
Хэ часто рассказывала и о волшебной Линь[9], и о Белом тигре[10], и, конечно (эти рассказы я любил больше всего и мог слушать бесконечно), о моем покровителе – Драконе Воздуха[11]. Человечек же (я понял, что его имя – Учитель[12]) рассказывал о незнакомых вещах, которые он разложил на столике. Это были принадлежности для письма, и о каждой из них он рассказывал, для чего она, из чего и как сделана и как ими пользоваться.
Потом он, Учитель, начал спрашивать меня об этих вещах, и, когда я ему все подробно объяснил, странный человечек – как можно все так быстро забыть? – очень обрадовался и долго хвалил меня. Госпожа Мать тоже была довольна – она все время все слушала и, когда я растолковывал Учителю назначение его же вещей, одобрительно кивала головой. Она сказала человечку, что на сегодня, на первый раз, хватит занятий и что завтра он должен прийти для занятий с утра. Учитель еще больше обрадовался и, не переставая хвалить меня и благодарить Госпожу Мать, пятясь, вышел из комнаты.
– Я горжусь тобой, – сказала мне Госпожа Мать. – Но так и должно быть – ты обязан очень прилежно учиться и очень хорошо вести себя. Наш Господин, который дал тебе эту красивую одежду и позволил жить в этих покоях, не должен сердиться. Надо делать все, чтобы он был доволен.
Хэ выглянула из-за приоткрытой двери: «Все готово, Госпожа».
– Идем, – Госпожа Мать крепко взяла меня за руку. Хэ юркнула за еще одну маленькую дверцу в дальнем конце комнаты. Мы с Госпожой Матерью последовали за ней. Хэ несла что-то в большом узле. Она проворно и скоро шла по полутемным запутанным переходам. Дорога, видимо, была ей знакома. Наконец мы вышли на открытый воздух.
7