- Папа никуда не уходил, - негромко заметил Альвер, присев рядом с плачущей Златой. Она на мгновенье остановила рыдания, чтобы услышать его. Ее маленькая ручка покоилась на моем плече, крепко сжимая мою одежду. – Папа никогда бы не бросил тебя, такую чудесную девочку. Я покажу тебе, где он, когда мы вернемся…
- Ты, правда, знаешь? – прошептала Злата, а по ее щеке скатилась слеза.
- Знаю, - улыбнулся Альвер, а Злата вздохнула, утирая слезы. Ее маленькая ручка растерла слезинку, которая катилась по щеке. – Конечно, знаю.
- Я очень скучаю по папе! – вздохнула она. – А мы к нему в гости сходим? А вдруг он меня уже не помнит?
- Не думаю, что он тебя забыл, - вздохнул Альвер.
- Но если бы не забыл, он бы пришел? – удивилась Злата, поднимая брови. И тут переводя взгляд на портрет. – Почему он не пришел сам? Он меня забыл, потому что больше не любит?
- Любит. Но он не может. Я дома тебе покажу, где он, –произнес Альвер, вздыхая.
- Так он прячется у тебя в замке?! – открыла рот от изумления Злата. – Почему ты сразу не сказал, что там папа! Мы бы сюда не пришли! Пойдем скорее домой! Там нас папа ждет!
- Все немного не так, - произнес Альвер терпеливо.
- Но ты сам сказал, что знаешь, где папа? – спросила Злата. У нее в голове не укладывалось, что произошло. И я не знала, куда ведет Альвер. – А почему тогда он не вышел? Он не узнал меня? Или ты ему не сказал? А почему тогда? Или я плохо себя вела?
Злата тяжело дышала. Она шмыгнула носом, переводя взгляд на меня. В ее глазах я увидела злость.
- Ты почему не сказала мне, что я плохо себя вела! – задохнулась Злата. – Ты могла бы меня поругать! Или сказать, я бы поняла! Это все потому, что мы громко бегали и кричали по коридорам, а в гостях кричать нельзя? Да? Правда? Поэтому папа не вышел?
Она сощурила глаза, а я мне страшно. Я никогда в жизни не сталкивалась с гневом собственного ребенка. Обычно он был направлен на игрушку, которая не понравилась, на сандалики, которые не любили застегиваться на дергающейся ножке, на шубу, которая упала с вешалки в шкафу, на колючий свитер. Но никогда на меня.
- Это все потому, что ты выбрала дядю Альвера? Да? И папа пришел, увидел, что у тебя есть дядя Альвер, обиделся и ушел? – закричала Злата.
Я не могла пошевелиться от ужаса. Зато волосы отлично справлялись за меня. Они шевелились на голове от каждого детского слова. Оно словно нож впивалось в сердце.
- Я столько лет молчала, чтобы папа вернулся! Я боялась, что если скажу хоть слово про папу, он не вернется, а ты…! – Злата сжала кулачки и зарыдала.
Я не знала собственную дочь. Какие глубокие переживания могут таиться в душе семилетней девочки. Я была уверена, что знаю о ней все. Поэтому сейчас я сидела на корточках, не в силах даже открыть рот и сказать что-то в свое оправдание.
- Я каждый Новый Год загадывала желание! Чтобы папа вернулся! – всхлипнула Злата. – А ты все испортила-а-а!
И она заревела. Я попыталась прижать ее к своему плечу, но Злата впервые в жизни оттолкнула меня.
- Дорогой ребенок, - произнес Альвер, кладя руки ей на плечи. – Все совсем не так. Ты молодец, что хранила эту тайну, и…
- А как так? Вы же сами сказали! Вы мне все врете! – закричала Злата почти на ультразвуке, бросаясь по коридору.
Ой, мамочки. Как мне плохо. Мне показалось, что я даже встать не могу. Перед глазами все плыло. Зря я согласилась сюда прийти! Зря! Надо было отказаться! И ничего бы не случилось! Боже мой… Боже мой… Боже мой…
- Вставай, - мягко произнес Альвер, поднимая меня. Я лихорадочно поискала глазами Злату, хотела броситься за ней, но меня резко остановили, развернув лицом к себе.
- Ну догонишь ты ее? И? – спросил Альвер так, словно учитель отчитывает меня за прогул. – И что ты ей скажешь?
- Я… я… - я набрала воздуха в грудь, понимая, что не знаю, что я ей скажу. И тут же добавила. – Я скажу ей, что люблю ее!
- Она это и без слов прекрасно знает. Катюша, - Альвер внимательно посмотрел мне в глаза. – Хоть сейчас не делай глупостей.
- А в чем глупость? – дернулась я. – В том, что я не хочу оставлять ее одну в такой момент?
- А если ей нужно побыть одной! – почти рыкнул на меня дракон.
- В смысле? Одной? Ей семь лет! – опомнилась я, пытаясь вырваться. – Она в чужом замке!
- Это замок ее бабушки и дедушки. Это по факту ее замок. И мы здесь гости! Не она! – произнес Альвер с нажимом.
- Я так не могу! Она теперь нас возненавидит! Я должна ей все объяснить! – паника накрыла меня, когда я представила последствия.
- Ничего ты ей не объяснишь! А зная тебя, ты только хуже сделаешь! Лучше пусть ненавидит нас, чем себя! – тряхнул меня за плечи Альвер, пытаясь привести в чувство. – Дай ей время успокоиться! Она сейчас тебя не услышит! Мы поговорим с ней, когда она успокоится!
- Да, но если это бы был бы Вивернель! – парировала я, все еще пребывая в смятении.
- Мой сын ненавидит меня, - усмехнулся Альвер. – И если со мной что-то случиться, то первое, что он сделает – сожжет все мои портреты. А уж потом нажрется сладкого и не будет спать до двенадцати. Собственно, что хотел сделать я в свое время, узнав, что родители не вернутся. Маму было немножко жалко. А папу нет. И когда Белуар пришел в замок, он сказал, что родители не вернутся. Я открыл ящик папиного стола, достал оттуда фамильный перстень главы семьи. Там еще бумаги какие-то лежали, но мне они были не интересны… Я надел перстень на палец, как это делал отец. Он упал, и я снова надел его, но уже на большой палец, вздохнул в отцовском кресле и сказал, что-то вроде: «Ура! Теперь я смогу есть сладкое сколько влезет и не спать до двенадцати!». Белуар уже почти ушел, как вдруг остановился. «Идем сюда, глава семьи! Сейчас ты это повторишь тете Ирле!». Мне было пять. С половиной.
Глава 17
Я посмотрела на Альвера, а он лишь усмехнулся.
- Девочка должна злиться на меня. Ни в коем случае не на тебя, и не отца, - произнес Альвер негромко, но в коридоре никого кроме нас не было, поэтому мне показалось, что он произнес это очень громко. – Сейчас она успокоиться, осмыслит все, а потом сама придет поговорить. Пусть лучше меня ненавидит, чем его…
Он снова усмехнулся, глядя на портрет моего бывшего мужа. Я не думала, что Альвер способен на такое благородство. Я внимательно посмотрела на портрет, пытаясь из последних сил хоть что-нибудь вспомнить. Ну хоть какую-нибудь мелочь, чтобы за нее зацепиться. Но все было тщетно. Мужчина на портрете так и оставался для меня чужим.
- Сейчас –то ты чего плачешь? – вздохнул Альвер.
- Я ничего не помню, - произнесла я вслух. – Увы…
Глаза Альвера вспыхнули, а я не знала, радуется он или нет. Ох, если бы знать, о чем он сейчас думает!
- Можно, я поговорю с ним? Одна? – спросила я, пытаясь проглотить в горле ком.
- Хорошо, я отойду, - вздохнул Альвер, делая несколько шагов подальше от меня. Я собиралась с силами.
- Я не знаю, каким ты был мужем, - прошептала я, прикасаясь рукой к портрету. – Наверное, замечательным. Пусть будет так… Может, мы даже ссорились по мелочам… Не без этого… Но …
Горло перехватило, а я прикоснулась рукой к его губам.
- Ты сделал то, что посчитал нужным. Ты ценой жизни защитил нас… - прошептала я, сглатывая слезы. Я не плакала, просто во рту стояла горечь. – Наверное, я тебя очень любила. К сожалению, я не помню об этом. Но я знаю одно. Ты очень любил нас. И отдал свою жизнь за нас со Златой. Я… я никогда не забуду то, что ты для нас сделал. И Злата не забудет.
Я заламывала себе пальцы, глядя в нарисованные глаза.
- Отпусти меня, - прошептала я, тяжело дыша. – Отпусти…
Я убрала дрожащие пальцы, сделала глубокий вдох и закрыла глаза, позволяя накопившимся слезам стечь по щекам.
Отойдя от портрета, я еще раз глубоко вздохнула и уперлась лбом в грудь Альвера. Он обнял меня, крепко прижимая к себе.
- Надо найти Злату, - вздохнула я, отстраняясь. Мы направились по коридору, в сторону, куда убежала дочка. Стоило нам приоткрыть дверь, как вдруг услышали: «Ш-ш-ш! Входите! Но только тихо!».
Я скользнула первая, видя огромный зал. Он был светлый, весь отделанный в золото. В самом центре лежал огромный дракон, а на лапе, как на стуле, болтая ногами сидела Злата.